В чародейскую академию принимали с восемнадцати лет и у Малуши
через неделю как раз будет день рождения, после которого она сможет
подать документы на поступление. А Смиляна, оказавшаяся старшей, не
захотела поступать в прошлом году без младшей сестры. "Ого, Смиляна
старшая?" — Подумал я. Странно, пусть и выше ростом, но она не
казалась ведущей в их сестринском тандеме.
Мне стало неловко, когда оказалось, что свои мысли произнёс
вслух. Понял это, когда Смиляна стала мне отвечать. — Горислав, ты
не первый, кто так подумал. Я уже привыкла, что, из нас двоих,
Малушу считают старшей и мне совсем не обидно, ведь мы с детства
неразлучны: куда она, туда и я. Хотя, — тут она обвиняющим жестом
указала на младшенькую. — вчера, сестричка, ты куда-то ходила без
меня.
Девчонка, на которую перевели взгляды, застыла с кусочком яблока
во рту, её щеки раздулись и она начала быстро краснеть. Испуганные
глазки, из под опущенных ресниц, почему-то стрельнули в мою
сторону.
"Ох, ё!" — Предчувствую неприятности.
Ху-у-ух, Чернава подумала, что Стогова старшая имеет ввиду
вчерашнее утро и сменила тему разговора, вспомнив происшествие с
егерями. А эта шмакодявочка старательно не смотрит на меня и сидит,
как ни в чём не бывало. Семнадцать лет – офигеть! А может на самом
деле мне всё приснилось и Смиляна спросила про какие-то, только им
понятные, дела?
Чернава повела девчонок показывать им дом, а мы с дядей
направились к нему в кабинет. "Странно, то обычные, то с
плетениями". — Сделал интересное наблюдение, следя за тем, как
открывали перед нами двери. В кабинете, сев на небольшой диванчик,
вынужден был выслушать кучу проклятий, выкрикнутых в почти
цензурной форме. Хотя, это вряд ли можно было назвать криком –
Гордий рычал и ругался так, словно пытался спеть боевую орочью
песнь: без остановки, не повторяясь в эпитетах. Всё потрясал
какими-то бумагами и ходил из угла в угол, потом он сел за свой
стол, закрыл голову руками и простонал. — За восемь седьмиц
спустить две тысячи триста семнадцать золотых. Это же трёхмесячный
бюджет рода. Горислав, вот за что ты так с нами?
Смотрю на него и не могу понять, что такого страшного я натворил
и какие на фиг золотые? Перебрав в памяти все свои прегрешения,
решаюсь спросить. — Гордий, может ты объяснишь всё по порядку, я
вроде бы не дурак – понимаю человеческие слова, и прекрати уже
кричать, от твоих криков голова скоро заболит.