Откинув одеяло, оглядел тело. Голенастый, кожа молодая и шрамов
своих не наблюдаю. Офигеть, это что, гипноз, или пересадка мозга?
Бред какой-то.
Зашедшая делегация людей вызвала оторопь. Первым вошёл
здоровенный мужик лет тридцати, а за ним четыре особи женского
пола. Странно, их лица вызывали чувство дежавю. Компания молча
встала посередине комнаты. И чего они стоят, ждут кого-то? А, вот
мужик надумал подойти. То есть, вначале не хотели подходить, ждали
моей реакции? Так я сам её жду.
Мужик подошёл слишком близко ко мне и так резко протянул руку,
что я инстинктивно отшатнулся. Он замер и что-то сказал на
непонятном мне языке. Не русский что ли? Здоровяк снова что-то
начинает втирать. Качаю головой, типа не понимаю. Он замолчал, а
потом по имени меня называет. Я аж прифигел. Нахожусь в теле
какого-то молодого парня, а они знают, что я внутри. Говорю ему
— Горислав. Да меня зовут Горислав.
Мужик расстегивает ворот на рубашке (кстати, на нём была надета
косоворотка с вышивкой) и тычет пальцем себе в грудь, затем
показывает на мою.
Чёт странный он какой-то, никак не пойму чего он хочет. У нас
там родимые пятна и мы родственники? Пожимаю плечами и пытаюсь
объяснить, что не понимаю. Тут подходит высокая брюнетка, даёт мне
мешочек из кожи и улыбается. А ничего такая, я бы познакомился.
Смотрю в мешок, а там жёлтый камушек. Достал, покрутил и показываю
его брюнетке, делая вопросительное выражение. Хотя, я же не вижу,
какое оно там у меня, может там гримаса ужаса застыла?
Она пантомимой показывает мне действия, как прикладывает камушек
к груди. Ладно, повторим, мне не трудно.
Третье
пробуждение.
— Ба-бах! — Словно пропустил удар профессионального боксёра. В
голове зашумело и я услышал голос Чернавы. — Горислав. Доброго утра
тебе.
Рождение великого
маньяка-раздевателя.
Спустя пару дней,
практически все события последних месяцев восстановились в моей
памяти. Отдельные кусочки воспоминаний вставали на положенные им
места, создавая цельную картину и эта картина мне не очень
нравилась. Потому что события последнего дня так и не смог
вспомнить, пришлось узнавать со слов Чернавы.
Оказалось, что в день своего совершеннолетия, я немного начудил.
Проспал до обеда, а потом, когда, наконец, вышел, превратил всех
обитателей дома в своих марионеток и согнал на первый этаж. Достал
родовой оберег и отдал Гордию. Дядя при этом рухнул на пол и лежал
в беспамятстве четыре дня. Я побил этот сомнительный рекорд на
целые сутки. Хорошо, что Чернава успела заметить в моей ладони
второй камень, она вытряхнула его из моей руки в мешочек.
Оказывается, что у камня есть интересное свойство, он становится
невидимым, если глава рода выпускает его из рук. Так что мне
повезло, если бы он выпал на пол, то его бы не было видно
остальным, его могли смести слуги вместе с мусором.