Свекровь нависала надо мной взбешенной коброй. Готовилась распушить капюшон, чтобы наброситься и укусить, впрыснув в кровь смертельный яд.
— Матильда Иосифовна, я вам звонила! Простите, пришлось вызывать вашу невестку. Демьян Витальевич устроил такое…— из комнат показалась Зинаида Аркадьевна. Судя по выражению лица, она жаждала донести работодательнице о моем хамстве.
Ни я, ни свекровь ответить не успели.
Демьян Витальевич за секунду растерял легкость, пришедшую с нашей беседой. Уронил на пол коробку, схватился за голову, запаниковал и закричал:
— Уберите ее! Уберите! Она хочет меня похитить!
— Дема…
Демьян Витальевич забился в истерике. Когда Матильда Иосифовна наклонилась, он ударил ее по рукам, оттолкнул и заскулил:
— Не трогай! Вы ждете моей смерти! Я знаю! Знаю!
Свекр забрался в гардеробную, откуда принялся бросаться обувью и одеждой с полок. Я подскочила и почувствовала, как наступила на остатки печенья.
Неприятный хруст резанул по ушам не хуже воплей Демьяна Витальевича.
— Сделайте что-нибудь, — нервно прошипела я медсестре, помогая Матильде Иосифовне встать.
— Извините, Елена Владиславовна, однако…
— Живо!
Удивительно, но ядом в меня не плюнули. Наоборот.
Матильда Иосифовна очнулась, натянула маску безразличия, отцепила мои пальцы и поспешила к бушующему Демьяну Витальевичу. Напролом. И голоса ни разу не повысила, лишь отдавала команды чуть жестче обычного.
Опыт Зинаиды Аркадьевны все-таки пригодился.
Через три часа Демьяна Витальевича уложили спать под успокоительным, а меня перестало колотить от пережитого. Я прислонилась лбом к стене и закрыла глаза, чтобы прийти к равновесию.
— Это мой последний визит, — процедила Зинаида Аркадьевна, хватая сумку со столика.
— Замечательно, — согласилась Матильда Иосифовна. — Я найду вам замену.
Хлопок входной двери ударил в затылок, отчего приподнялись волоски. Разящий взор обжег так сильно, что я чуть в пепел не превратилась.
— Пойдем на кухню, пигалица. Хватит подпирать стену пустой головой.
Изо рта вырвался смешок. Немного звенящий, как молчание в большой квартире.
Совсем психика ни к черту стала.
— Там удобнее разделывать труп?
Кажется, Матильда Иосифовна приняла меня за сумасшедшую. Ну оно и не удивительно. Ванина мать и раньше была обо мне дурного мнения.
— У тебя тоже ранняя деменция? — цокнула языком Матильда Иосифовна. Раздвоенным, наверное.