— Давай погадаю.
— Ща я тебе погадаю, — прошипела она, схватила оторопевшую
цыганку за руку, вперилась в ладонь. – Тут написано, что, если
сегодня будешь липнуть к людям, упадешь под поезд. Поняла?
Цыганка попятилась, нырнула в толпу.
— Стервятники. – Бабушка закурила.
Электричка уехала, на третий путь прибыл поезд тети Тани. Еще
немного, и нашего дождемся. Пока он пришел, мы выпили бутылку воды,
и я успел сгонять еще за двумя в ларек.
И вот, наконец, вдалеке показалась морда поезда. Ну или задница,
если нумерация с головы. Но как мы ей были рады! Как родной! Народ
на перроне возбудился, забегал туда-сюда. Толик не обманул: седьмой
вагон остановился ровно напротив нас. Проводница впустила легальных
пассажиров, и началось самое веселое – погрузка. Я залез на
лестницу и тянул тачку на себя, а бабушка подталкивала снизу. Рывок
– на одну ступеньку поставить, еще рывок – на вторую. Еще две.
Есть! Теперь вторая кравчучка, которая полегче. А что будет в
метро, страшно представить!
Вероника нам помогать и не думала, да и толку от хрупкой
женщины? Из вагона вышла вторая проводница, полная
противоположность Вероники: полная, круглолицая и улыбчивая –
помогла перетащить тележки из тамбура в вагон, Вероника открыла
подсобное помещение, где хранилось белье.
— Придется разобрать тележки, — командным тоном сказала она. –
Тут белье и товар, к нему не подобраться. Коробки – вот сюда, к
окну. Тележки и рюкзаки потом положите на полку, как белье продам.
Идемте поселю вас и пойду к людям.
Она распахнула купе проводника, где на столике стояла початая
бутылка коньяка.
— Одна полка ваша, на второй спит моя напарница Валентина.
Располагайтесь.
Бабушка покосилась на коньяк, сразу же уселась на полку и
проговорила обреченно:
— Две ночи! – плеснула себе еще самогонки в стакан, что достала
из сумки, замахнула и обратилась ко мне: – Спать будем валетом?
— На третью полку полезу, — сказал я. – Не переживай, я ж, как
таракан, ко всему приспособлюсь, везде выживу. Ты отдыхай, пойду
разберу тележки.
Бабушка поднялась.
— Справишься?
— Отдыхай, — с нажимом проговорил я, чувствуя вину перед
ней.
В вагоне воняло ржавчиной, копченой колбасой, потом. Наверное,
тут и клопов можно подцепить. Зачесалась голова. Мимо протолкнулся
парень-коробейник с коробкой, сел в ближайшее купе.