Но чего не сделаешь ради денег! Меня обнадеживало одно: если
люди терпели такие мучения, значит, они были не напрасными.
И четко проступила еще одна цель: нам во что бы то ни было нужно
успеть на этот же поезд, иначе придется на обратном пути спать на
полу в тамбуре или четверть выручки отдать за место в купе
проводника. Автобус бабушка попросту не переживет.
— Я требую освободить проход! – разбудил меня клокочущий от
ненависти голос. – Я заплатил за место, так почему вокруг чужие
вещи?
Затащив матрас на третью полку, предназначенную для багажа, я
подложил под голову подушку, обернутую полотенцем, и быстро
вырубился, а сейчас перегруппировался, свесил голову так, чтобы
видеть, что там происходит.
Напротив купе проводников качал права двухметровый мужик,
красный от гнева. Требовал выселить с третьей полки пассажира и
определить туда вещи, мешающие проходу.
За ним хмурая женщина покачивалась с пятки на носок. Издали
доносился пьяный смех, бренчала гитара, кто-то тихонько пел. Запахи
поднялись наверх, и от вони копченой колбасы, сдобренной сигаретным
дымом, дыхание в груди спирало.
— Я спать хочу! – возмутилась женщина, не дождавшаяся своей
очереди на аудиенцию. – Угомоните этих придурков! Вызовите
милицию.
Н-да, бабушке в купе проводников поспать не удастся.
— Согласен! Полный беспредел! – повернулся к ней мужчина и
рыкнул на проводницу: — Отреагируйте же!
— Наряд придет на следующей станции, — звонко ответила
Валентина.
— А вы тут на что?! Сделайте им замечание!
— Да! – закивала женщина.
Мимо меня проскользнула Валентина, отправилась в конец вагона,
остановилась, повернувшись к одному из купе. Что она говорила
буйным, было не разобрать.
Грянул многоголосый смех.
— Да пошла ты! – крикнули пьяным голосом.
И снова смех. Действительно, что сделает женщина компании пьяных
отморозков? Вспомнились собственные мысли о том, что тете Ире не
хочется лишний раз напрягаться, теперь понятно почему. Куда уж
больше-то с такой работой?
Валентина, тревожно оглядываясь, пробежала к себе в купе,
заперлась там. С грохотом сшибая сумки, за ней ломанулся бритый на
лысо мужик, оттолкнул высокого, который требовал порядка, стал
ломиться в купе проводников с воплями:
— Шо ты сказала, коза?! – удар в дверь. – А ну вышла, сука! За
базар ответишь?
Высокий попятился в тамбур. Одно дело проводнице мозг выносить,
другое – сцепиться с пьяным буяном, можно ж и по морде получить.
Где, интересно, Вероника? Почему отдувается только Валя?