Черные змеи-ленты не могли через него пробиться и меня
достать.
- Вот так, Рина! Все правильно, девочка! Ты делаешь все как
надо! – твердил голос отца, которого я больше не видела.
Но слышала и продолжала свой танец под его одобрительные слова.
Знала, что если остановлюсь, то змеи снова на меня набросятся, а я
не собиралась им этого позволять.
К тому же те, кто успел затаиться у меня внутри, очень скоро об
этом пожалели. Я чувствовала, насколько им некомфортно, плохо и
тяжело, поэтому вскоре они сбежали.
Я же танцевала до упаду, понимая, что победила.
…А потом я проснулась.
В комнате было уже светло. Оказалось, Рори успел подняться и
тихонько играл со своими солдатиками.
Я же, все еще лежа в постели, откинула одеяло и задрала рукава
ночной сорочки.
Уставилась на свои руки.
На миг мне показалось, что вижу серый след из переплетений,
оставленных змеями. Но я поморгала, затем потерла внутреннюю
сторону правой руки ладонью. То же самое сделала и со второй.
Даже если там что-то и было, вскоре оно пропало без следа.
***
- Давай мы с тобой поиграем в интересную игру, - сказала я брату
после завтрака.
До этого мы ели кукурузную кашу, причем, каждый по тарелке,
добавив для вкуса ложку варенья.
Варенье Рори смаковал. Растягивал лакомство, блаженно прикрывая
глаза, и мне в который раз стало жаль мальчишку, настолько
радовавшемуся сладкому вареву из непонятно чего.
Затем я напекла кукурузные лепешки, добавив в тесто еще и
пшеничную муку, и разрешила Рори есть их до отвала. Заодно
поставила тесто на хлеб, пристроив его неподалеку от плиты – чтобы
доходило, - после чего решила, что не стану больше ничего не
откладывать.
Настоящая Рина Одридж собиралась сегодня на спичечную фабрику за
окончательным расчетом, поэтому я думала сделать то же самое.
Причем, с утра пораньше, чтобы ни в коем случае не опоздать на
занятие на Акульем Острове.
Только вот я понятия не имела, где находились владения господина
Локреджа – место, в котором Рина едва не рассталась с жизнью.
Напрасно я копалась в чужой памяти, пытаясь выудить из нее
дорогу. Вместо этого перед глазами всплывали отрывистые картинки,
причем, одна другой ужаснее.
Огромный, промозглый и продуваемый зимними ветрами сортировочный
цех. Удушливая вонь и непрекращающийся гул механизмов,
перемежавшийся с затяжными приступами кашля.