- Ой. – Вымолвила японка и еще крепче вцепилась в Виктора. Тот
успел разглядеть, что зрачки по размерам совершенно не уступают
радужке. – Просто… Это просто сон.
Приступ истерического смеха удалось поймать за хвост в самый
последний момент. Такие эмоции сейчас точно не в тему. Ну ничего
себе сны у возлюбленной…
- Да что ж тебе такое приснилось?!
- Да так… бред какой-то. – Кэйко виновато потупилась. – Будто бы
мы с тобой бродим где-то в окрестностях Нанкина…
- Мгм. – Многозначительно откликнулся Виктор. Вроде бы где-то он
раньше слышал это название. Какой-то город в Китае, но при чем бы
тут он? Хотя, сон логичным быть вовсе не обязан. Иной раз и не
такое привидеться может, ну так что ж с того.
- И вокруг много императорских солдат. Только не
современных.
- Самураев, что ли? – Попытался уточнить Виктор. Может, зря он
это делает? Кэйко явно начинала приходить в себя, так стоит ли
тормошить память о «прекрасном» сновидении?
- Да нет, вроде тех, что во второй мировой были, - Кэйко зябко
передернула плечами, и парень только сейчас догадался укутать
обнаженную девушку в одеяло. Внутри получившегося кокона
треугольное лицо японки больше походило на кукольное. – Мы стояли
около огромного котлована и ты порывался подойти, чтобы посмотреть,
что там. А я тебя отговаривала. Кажется, я… Я заранее знала, что
там такое, и не хотела смотреть сама… И чтоб ты видел тоже. Но ты
все равно пошел…
Кэйко снова пробила дрожь, в темных глазах проступили слезы.
- Это просто сон. – Попытался соскочить с неприятной темы
Виктор. Неумелая попытка, впрочем, успеха не возымела.
- Там была огромная яма, заполненная трупами. – Мертым голосом
закончила девушка. – Сотни или даже тысячи мертвецов. Присыпанных
землей, со следами страшных пыток… А я стояла рядом с тобой и
равнодушно говорила, что в этом нет ничего интересного и надо идти
дальше. Мне нужно было, чтобы ты ушел оттуда, и я делала вид, что
все это не вызывает у меня никаких эмоций, я...
Сбивчивый монолог окончательно перешел в новые рыдания. А
Виктор, наконец, вспомнил, где он раньше слышал упоминание Нанкина.
В тридцать шестом японская армия заняла бывшую столицу Китая. Штурм
плавно перетек в резню, после которой единственными живыми
обитателями города остались крысы да сдуревшие от обилия падали
вороны. Картина, нарисованная Кэйко, выглядела пугающе логичной. В
те годы в окрестностях бывшей китайской столицы подобное вряд ли
было большой редкостью. Одна беда: между их рождением и зловещими
событиями – полвека с небольшим. Или Кэйко еще до потери памяти
умудрилась насмотреться американских (японские об этих событиях
почти не говорили) фильмов, а теперь мозг пытается как-то
интерпретировать возвращающиеся события из «прошлой жизни»?