Впрочем, узнав, что свалившимся им на голову офицером движет
лишь желание узнать дорогу, «аборигены» успокоились и замахали
руками в нужном направлении. Один даже попытался клянчить деньги,
но тут уж Афонов раздраженно цыкнул – и подсказчивов моментально
след простыл.
Шагая в указанную сторону, штабс-капитан боролся с накатившей
было совестью. Он бы не обеднел, расставшись с парой мелких купюр.
Китайцам в Японии живется не очень сладко. Жители метрополии
считают их народом бестолковым и никчемным. Если не сказать –
«второсортным». Так что живут бедняги небогато. И, тем не менее,
всеми правдами и неправдами рвутся на острова. Здесь их хотя бы
более-менее прилично кормят…
За очередным поворотом дорогу Афонову заступили двое парней в
одинаковых черных безрукавках. Эти, в отличие от давешних китайцев,
смотрели с плохо скрываемым вызовом. Хотя, при виде золотых погон
хамоватости во взглядах поубавилось. Собственно, именно для этого
штабс-капитан и остался в мундире – с японским чинопочитанием
офицерские погоны сами по себе отличная визитная карточка.
Кстати, заступившие ему дорогу японцы тоже имели знаки отличия –
руки у парней покрыты сложными, искусно выполненными татуировками,
которые о профессии говорят не менее красноречиво, чем погоны.
Якудза.
- Заблудился? – С вызовом поинтересовался тот, что слева. Афонов
над худощавым японцем возвышался чуть ли не на две головы. И,
похоже, последнему это уверенности не добавляло.
- Я ищу господина Мамору Хамаду. Знаете такого?
- И зачем я вам нужен, мистер? – На сей раз откликнулся тот, что
справа. Ну ничего себе, вот это везение! В глазах у парня появилась
настороженность – проблем с законом якудза не любили. А в любом
визите любого офицера они видели именно что источник этих самых
проблем. Вполне обоснованно, надо заметить.
Кстати, очень интересный вопрос – что общего у Андреаса с этим
татуированным? Якудза – не благотворительная организация, куда
случайный гайдзин может зайти для приобретения в долг
пистолета.
На протянутую бумажку, доставшуюся от американца, парень лишь
пожал плечами.
- Не понимаю по-английски.
- Здесь тебе назначена встреча. – Афонов забрал листок, - в
семнадцать часов вечера.
- Да? Как интересно. – По тому, как стрельнули у Хамады глаза, и
не самый искушенный наблюдатель бы без труда сообразил: врет.
Александр, с его-то профессией, был как раз из тех самых,
искушенных. – Никто мне ничего не назначал.