Окончательно запутавшись в околонаучных предположениях, Виктор
снова обнял вытирающую слезы японку. Девушка в ответ доверчиво
уткнулась носом в подставленное плечо.
После пасторального Оцу Осака показалась Афонову взбесившимся
дурдомом. Да что там Оцу, даже в Токио люди поспокойнее, хотя
народу на улицах уж точно не меньше. Но факт остается фактом –
стоило штабс-капитану выйти из скоростного поезда, как на него
обрушился непрекращающийся гам, пронизанный чьими-то воплями,
гудками машин и Бог весть чем еще. Как будто при создании мира весь
запас рассудительности и умиротворенности Творцу пришлось потратить
на остальную Японию – а вот на Осаке стратегический запас как раз
подошел к концу.
Таксист-китаец, чьими услугами пришлось воспользоваться
Александру, чтобы добраться до указанного в записке Андреаса
адреса, наглым образом зажилил сдачу. Этот дурацкий факт
окончательно вверг штабс-капитана в состояние растерянности: для
Японии подобное казалось чем-то совсем уж запредельным. Здесь
«облагодетельствованный» чаевыми официант скорее почувствует себя
оскорбленным. Хотя, конечно, попытки «японизировать» китайцев
остаются единственным, с чем у жителей Благословенных островов до
сих пор не сложилось. Жители континентальных провинций империи
«перевоспитываться» то ли не хотели, то ли не умели.
На очередное подтверждение своих слов Афонов набрел буквально
через пару шагов – таксист привез Александра в порт, где гам
изысканнейшим образом сочетался с сомнительным ароматом тухлой
рыбы. Как назло, по пути не встретилось никого, у кого можно узнать
дорогу. Александр мысленно прикинул – похоже, таксист привез его не
к главным причалам, а к окраинам гигантского портового комплекса,
где обосновались небольшие частные компании. Дальше водитель ехать
отказался, сославшись на дурную славу района.
У ближайшего склада столпилась кучка китайцев, занимавшихся
громогласным выяснением отношений. Ребята явно собирались перейти
от слов к делу и устроить бучу.
- Эй, любезные! – На окрик Афонова спорщики отреагировали
своеобразно. Несколько человек юркнули прочь, испарившись за
ближайшим поворотом. Остальные застыли с обреченным видом.
Удивительного в таком поведении мало – японские полицейские
китайцев недолюбливают. При виде начинающейся драки городовые без
малейших колебаний пустят в ход дубинки, а то и чего покруче.