Я в шоке смотрю на многочисленных волнистых попугайчиков, разлетающихся во все стороны.
– И сколько их? – ошарашено любопытствую.
– Олежка привёз вчера шестьдесят...
Мои брови ползут вверх.
Шестьдесят...
Олежка – это, к вашему сведению, наш директор Олег Дмитриевич. Так-то он в отцы ей годится.
– А я говорила ему, что клетка сломана! Всё жмутся, да экономят, не хотят тратиться на новую!
Звякает колокольчик, извещая о том, что на пороге появился первый посетитель.
– Открылись? – недовольно интересуется та самая женщина, которая стояла со мной на улице.
– ЧП у нас, не видите что ль? – выпроваживая её за дверь, отвечает Аллочка. – Приходите после обеда, а лучше завтра.
– А вдруг она пожалуется, – переживаю я.
– Ой да ну, – бросая сумку за прилавок, с сомнением говорит Алла. – Ну чё, Лисицына, сачки нам в помощь...
7. Глава 6
АЛЁНА
Аллочка сдувает прядь обесцвеченных волос со влажного лба и спрыгивает со стула.
– Пятьдесят девять, – сообщает, стаскивая хозяйственные тканевые перчатки.
– Может, мы ошиблись, когда считали? – почёсывая левую бровь, предполагаю я. Очень даже вероятно, учитывая, что Шевцова сбивалась дважды.
– Да леший с ним, поймаем, Алён. Не змея, так что не страшно, – её аж передёргивает.
Видимо, вспомнила недавно произошедшее у нас ЧП. Из террариума пару недель назад уполз удав Григорий. Вот где весь ужас-то первобытный! Мы два дня его найти не могли на просторах нашего зоомаркета, до тех пор, пока Аллочка в какой-то момент не завизжала диким криком.
Дело в том, что она по просьбе покупателя доставала с верхней полки корм, и в ту же секунду почувствовала, что рука коснулась «беглеца». Завопила как пожарная сирена. Пожилая женщина, стоявшая рядом, схватилась за сердце. Благо Олег Дмитриевич очень удачно появился в магазине. Удав был пойман, а Шевцова пришла в себя после доброй порции валокордина.
«Ненавижу этих тварей ползучих», – стирая слёзы с раскрасневшегося лица, произнесла тогда она, вцепившись в руку нашего начальника. Директор до сих пор на эту тему хохочет. Он не был в курсе фобии своей подчинённой и не догадывался о том, что в террариуме всё это время убиралась только я. Хорошо хоть кормил он его сам. Мне страсть как жалко маленьких хомячков и мышек. Прямо сердце кровью обливается, когда понимаю, что разводим мы их лишь для того, чтобы они стали чьим-то завтраком. Несправедливо.