Кто-то просвистел за моей спиной. Оглянувшись, заметила, как из
леса выскочили мальчишки.
– Мертвяки?! – в ужасе прокричала вопрос.
– Нет, – прогорланил в ответ один из мальчуганов, наш
сосед. – Но туман сгущается, мы
видали тени.
– Но мертвяков нет?
– обеспокоенно уточнила я.
– Не видали! – прокричал он и рванул в сторону дома.
В его руках я заметила тушку зайца. Значит, зверь всё же
есть.
Ускорив шаг, я уходила вглубь леса, безошибочно находя свои
тропы. Прошла всего пара минут, как я набрела на первую петлю
– пуста. Обречённо я спешно
отправилась дальше, стараясь не соприкасаться с щупальцами густого
белого тумана, которые, извиваясь, следовали за мной, поджидая
удобного случая, чтобы выпить из меня жизнь до дна.
Вторая петля добычи также не принесла. Пустыми оказались и
силки.
Насобирав немного черемши в плетёную корзинку, что взяла с
собой, принялась искать толстые сухие ветви для растопки печи.
Поленья у нас были, а вот щепы и веток, чтобы огонь разыгрался,
увы, нет.
Углубляясь в лес, торопливо связывала найденный хворост в
вязанку. Находя опавшие ветви, перебивала их небольшим топориком
пополам, а то и на три-четыре части, и вновь закидывала увесистую
связку на плечи.
Тяжело, конечно, но такая тяжесть была только в радость. Хоть
дом немного протопить.
Удача нашла меня лишь на пятой, предпоследней петле. В ней
оказался довольно упитанный и ещё живой заяц. Замахнувшись палкой,
я сделала то, что и много раз до этого. Но слёзы всё равно
покатились градом из глаз. Я не могла лишить жизни живое существо и
остаться безучастной к этому. Моё сердце так и не очерствело.
Я уговаривала себя, что это для сестер. Что это для Эмбер. Что
ей нужно регулярно питаться. Этого зайчика хватит на пару дней. Но
мои руки, как и прежде, тряслись, а горло сжимали спазмы рыданий. Я
чувствовала себя чудовищем. Убийцей. Чем-то грязным и недостойным.
И никакие уговоры не оправдывали того, что я делала. Да,
деревенские девушки должны быть привычны к такому делу, но папа
всегда баловал нас и ограждал от любой смерти.
Утирая слёзы грязными ладонями, я засунула ещё теплую тушку в
холщовый мешок и уложила на дно корзины. Подняла тяжёлые дрова и
поплелась проверять последнюю петлю.
Она оказалась пуста.
Возвращаясь домой, я постаралась
скрыть все следы слёз с лица. Я не желала показывать сёстрам,
насколько мне трудно. Со смертью папы именно я заняла место главы
семьи, но бремя это оказалось слишком тяжёлым. Покажи я свою
слабость, так Лестра тут же заведёт песню о том, что нужно уходить
на юг, а Эмбер, чувствуя свою вину, просто накроется одеялом с
головой, отвернётся к стене и пролежит так пару дней, не
вставая.