Сейчас мне крутой поворот нужен.
Перед ним я и спрыгну, а чуть раньше мешок с золотом скину. Кусты и
деревья около дороги мне бы тоже не помешали. Это, чтобы из виду
пропасть и прятаться. Долго искать меня не будут – торопится
колонна с золотом подальше от Казани убраться.
Вскоре такое место и
подвернулось.
По ту и другую сторону Сибирского
тракта на всём его протяжении березы стоят. Их часто
екатерининскими называют. Якобы собиралась императрица съездить на
Урал, но после восстания Пугачева от этой задумки отказалась. Но,
перед этой несостоявшейся поездкой по обе стороны тракта берез для
красоты и насадили. Это не правда. Земский фельдшер Павел Павлович
из села Федора в этом отношении меня просветил. При Александре I
появились притрактовые березки. Он повелел, чтобы за каждым двором
из деревень близ такта был закреплен определенный участок. На нём
полагалось крестьянам высадить березки и ухаживать за ними. Не дай
Бог, погибнет деревце или будет сломано – хозяина двора ждали
плети.
Сейчас эти березы разрослись,
великанскими просто стали. Помянул я добрым словом императора
Александра, сбросил из кузова на дорогу вещмешок с золотыми
монетами и сам спрыгнул. Благо, дорога немного в горку шла, впереди
крутой поворот, вот водитель чуток и медленный поехал. Да и вообще,
тут машины тише, чем дома движутся.
Бузник – не обычный человек. Я даже
ногу не подвернул или ещё как-то не покалечился после прыжка из
кузова. Да и не с борта вниз в полный рост я прыгал. Я руками за
него крепко ухватился, боком на борт лег, перехватился, перевалился
наружу, завис и только потом от борта отпустился. Мягонько так
снаружи оказался. На дорогу прилёг, а когда машина за поворот
завернула, вскочил, в несколько прыжков до вещевого мешка добрался,
схватил его двумя руками и с тракта сбежал вниз.
Береза, куст, куст, ещё куст… С
местом побега мне повезло. Скоро я уже и в леске был.
На секунду остановился,
прислушался.
Вроде, тихо. Только лесные обычные
звуки.
Я пристроил мешок с монетами за спину
и зашагал. Куда – сам не знаю. Главное – подальше от тракта.
Заблужусь – беда не велика. Тут речь
о жизни и смерти идёт. Причем, жизни зажиточной, а смерти –
лютой.
Если всё нормально будет и звезды как
надо сойдутся, золота и моим внукам хватит. Я ведь запомнил
местечко, где его сто пудов в земле спрятано. Сам я и прятал, а ещё
незаметно от мужика с маузером меточек понаставил.