– Алкей! Как такое возможно? Ты жив! – промямлил юноша, вытирая
крупные слезы с розовых щек. – Но я же сам слышал от людей, как ты
умер! Зачем же ты такое с собой сделал? Ты разве не понимаешь, как
разозлил Богов? Зачем ты нас оставил тебя оплакивать до конца наших
дней?
Тео сразу получил несколько ответов на волнующие его вопросы.
Во-первых, этот парень не должен ему денег, и он не его
подчиненный, и говорить с ним грозным командным тоном не получится.
Наверняка это его родственник. Во-вторых, это тело известно в
данной местности, как Алкей, а не Тео. Придется к этому временно
привыкнуть и откликаться на причудливое и странное имя, как на
кличку. В-третьих, если это его родственник, то у Тео сегодня есть
хороший шанс поесть и разместиться на ночлег, ведь очевидно, что к
концу дня захочется спать! Тео пытался выбрать наиболее подходящую
модель своего поведения с родственником и, не придумав ничего
лучшего, решил сказать, что он ударился головой, у него амнезия, и
он ничего не помнит. «Если сейчас окружающая действительность
находится где-то в прошлом, то они, по идее, не должны еще знать
название такой болезни», – подумал Тео и принялся быстро
соображать, как все объяснить простыми и доступными словами.
– Дорогой мой друг, – начал Тео, – я очень сожалею, что так
расстроил тебя и всех вас! Но я, видимо, слишком сильно ударился
головой о камни и ничего не могу вспомнить. Скажи, уважаемый, чем
же я так разгневал Богов и что такого недостойного успел
сделать?
– Бедный брат мой, Алкей! Я твой брат – Гермип. Ты вчера решил
принять смерть по причине душевных мук и прыгнул с вершины холма в
обрыв, на каменистый берег. Мы получили известие, что ты мертв, и
искали твое несчастное тело, чтобы тебя похоронить. Как же мы тебя
горько оплакивали! Видимо, Боги решили тебя наказать и отняли у
тебя память. Но раз случилось великое чудо, и Боги воскресили тебя
обратно, то наверняка они поручили тебе что-то важное!
Тео подумал: «Интересно, сколько сейчас времени? А вообще, есть
ли у них часы?» Он пытался вывернуть всю свою память наизнанку и
вынуть из нее все, что он знал об обычаях Древней Греции, но на ум
приходили только какие-то древние мифы, которые ему в детстве
читала мама и которые он слышал в школе, в один из тех редких
моментов, когда не спал на уроках истории Древней Греции. Он
обратил внимание, что свободно общается и понимает своего
собеседника, хотя наверняка древнегреческий на слух здорово
отличается от того языка, к которому он привык. Видимо, это
странное моложавое тело, в котором он сейчас, явно к этому
причастно.