Нервная судорога пробежала у меня по
телу. Что-то подсказывало, что он не шутит. Но почему эти
инопланетяне считают нас, людей, такими отсталыми и жестокими?
— Пытки запрещены в моем мире, как и
рабство, — выпалила я. — Слушай, может, ты лучше вернешь меня
домой. А я за это раздобуду тебе пантеру? Или белого медведя.
К моему сожалению, он покачал
головой.
— Млечный Путь — опасная зона, лететь
туда, рискуя кораблем и командой, я не намерен.
— Но осьминоги же летали? — не
унималась я.
— Они ― пираты, члены нелегального
союза. И корабль у них мощный, хоть и старый.
— Но… — начала я.
Грозный взгляд и предупреждающий
оклик меня остановили.
— Мы не полетим на Землю, разговор
окончен, — сообщил желтоглазый. — Еще слово — и я сделаю, что
обещал.
Пришлось прикусить язык, пока он у
меня цел. Я кивнула, послушно сложила руки в замок и приготовилась
слушать.
Желтоглазый остался доволен моим
поведением.
— Так уже лучше, — сообщил с легкой
улыбкой. И тут же посерьезнел: — Теперь слушай внимательно. Твоя
дальнейшая жизнь будет зависеть от того, насколько хорошо ты
научишься выполнять мои команды. Заменить тебя недолго — учти.
Я кивнула, хотя сохранять спокойствие
и не рычать от злости было трудно. Как просто он решил все за меня.
Ненавижу пришельцев!
— Люди вовсе не дикие звери, —
сообщила ему. — И пусть наша техника уступает вашей, в моральном
плане мы куда как образованнее.
— Неужели?! — он со мной не
согласился. — Так уж случилось, что я знаком с историей отдаленных
планет. И про людей знаю главное: они жалки, алчны, завистливы,
эгоистичны…
— Хватит! — выкрикнула я. — Со
сколькими людьми ты знаком, чтобы делать такие выводы?!
Нет, уж лучше осьминоги и полное
непонимание, чем это унижение. Он презирает не только меня, но и
всех людей в целом. Как можно жить с ним рядом? Тем более ―
сотрудничать?
— Достаточно того, что я сейчас вижу,
— сообщил желтоглазый и опасно оскалился.
В тусклом свете неоновой лампы
сверкнули его клыки. Острые, белые, точь-в-точь как у волка. Вот
кто настоящий зверь!
— И что же ты видишь? — удерживаясь
от того, чтобы отвести взгляд, спросила я.
Он положил ладонь мне на затылок,
коснулся лба. Так хозяин приручает щенка, дает запомнить свой
запах.
— Ты дрожишь от страха, но храбро
противишься инстинкту самосохранения, — сообщил он мне. — Именно
поэтому я тебя и взял.