— А-а-а, — начала тихонько завывать Зоя.
Причины ее завыванию имелись, и очень даже весомые: Зоя вспомнила, что частенько переодевалась, принимала ванну, наносила крем на голое тело, да много чего она делала в присутствии своего кота под внимательным его взглядом. А ведь она делала и такое, в чем воспитанным, пусть даже и одиноким, женщинам не пристало признаваться. Вот не зря ей всегда казалось, что ее Марсик смотрит на нее не как кот. Марсик был единственным мужчиной в ее жизни, как она сама же ему говорила, который видел ее всякую, но продолжал ее любить.
— Зоя, успокойся! — рявкнул кот из-за спинки кресла. — Истерика тебе не идет!
— Можно подумать, что кому-то она идет.
— О, поверь! Есть такие дамочки, кому это идет, — раздалось уверенное из-за кресла.
— И многих ты таких, кому истерика к лицу, видел в своей жизни?
— Тебе всех по именам перечислить?
— А ты можешь?
— Могу, но не буду. Почти всех их уже нет в живых. И нет, не я стал причиной их смерти! Зоя, так я могу уже выходить из-за кресла? Ты успокоилась? Мы можем уже нормально поговорить?
— Успокоилась, но пока сиди, где сидишь!
— Почему? — удивление и даже шок явно сквозили в словах кота.
Зоя обреченно вздохнула и только открыла рот, собираясь объяснить коту свою странную просьбу, но тот ее опередил:
— Зоюшка, неужели ты меня стесняешься?
Зоя поняла, что краснеет. И от того, каким именем ее назвал тот, кто видел ее всякую, и от того, как удивительно тепло это у него прозвучало.
Увидев, что из-за кресла все-таки выглянула кошачья морда, Зоя уткнулась в собственные ладони. Ее лицо в этот момент плавно перешло от красного оттенка в бордовый. А ведь она же еще и фильмы для взрослых смотрела в его присутствии! И не только смотрела, а и потом, сама с собой… Этого она даже мысленно не могла сейчас произнести в присутствии своего не совсем кота.
Кошачье мурлыканье и утробное урчание раздалось подозрительно близко, а уже в следующую секунду Марсик, или, точнее, Максимилиан, терся своей мордой о ее руки, подсовывая ее под ладони, как делал это всегда.
— Марс, уйди, пожалуйста! Я ведь при тебе… Я ведь, не стесняясь тебя…, — Зоя обреченно вздохнула, — я же думала, что ты кот! Понимаешь? Ты ведь видел все. И то, как я сама с собой, и тело мое изуродованное видел.
— Зоюшка, тебе не надо стесняться меня! Знала бы ты, как я проклинал свое безмолвие, и то, что это не последнее мое перерождение. Я клянусь, что смогу тебя защитить. Я очень хочу, чтобы потом, когда все закончится, ты стала моей женщиной, моей женой.