– Мне… я… – пытаясь подобрать слова, Эйлин окончательно
смутилась.
– Можете не продолжать, – прервал ее граф. – Я прекрасно понимаю
вашу неприязнь.
– У меня нет к вам неприязни! – сразу вскинулась девушка. –
Вернее не было, до этого момента!
– Неужели? – он все-таки повернулся так, чтобы была видна
поврежденная половина лица. – И если я сниму маску…
– А вы снимите?
– Нет.
Несколько секунд они смотрели в глаза друг другу. Эйлин
казалось, что даже воздух в карете сгустился.
Потом граф отвернулся. Девушка тихо выдохнула и откинулась на
спинку сидения.
Плечи мужчины едва заметно дрогнули, словно он подавил смешок.
Эйлин послала ему в спину убийственный взгляд, но он пропал втуне,
поскольку граф так и не обернулся.
Дом архиепископа стоял на холме. Огромное, трехэтажное здание
когда-то было построено рыцарями-храмовниками, как крепость. После
реформации и изгнания храмовников с территории страны, здание
несколько раз перестраивалось, и в результате о боевом прошлом
напоминала только полуразрушенная башня, скрытая более поздними
постройками, и несколько узких окон.
Все это граф поведал Эйлин, пока карета ехала по липовой аллее к
крыльцу в виде портика с восемью колоннами.
Страх снова накатил. Сердце заколотилось в груди, а желудок
скрутило от волнения. Эйлин украдкой посмотрела на своего спутника.
В отличие от нее самой, граф выглядел абсолютно спокойным.
– Подождем здесь, – приказал он, подзывая одного из лакеев. –
Как вы недавно указали мне, надо узнать, дома ли архиепископ.
Эйлин кивнула, не зная, чему она обрадуется больше: отсутствию
хозяина дома или же тому, что он окажется на месте.
Погруженная свои мысли, она пропустила момент, когда дверца
кареты распахнулась.
– Архиепископ дома и готов нас принять, – граф подал руку,
помогая девушке выйти.
Она кивнула, стараясь не показать охватившего ее волнения, но
пальцы все равно подрагивали, и это не укрылось от ее спутника.
– Если вы передумали… – начал он.
Эйлин покачала головой:
– Нет.
Взгляд графа смягчился, он улыбнулся и повел невесту к массивным
дверям.
Эйлин ожидала, что внутри дом главы церкви будет таким же
величественным и монументальным, как и снаружи, но жилище оказалось
очень уютным, с мягкими коврами, удобной мебелью и букетами роз,
расставленными повсюду. Особенно много цветов было в гостинной.
Бордовые, розовые, белые, с мраморными прожилками, они благоухали,
напоминая о приближающемся лете.