Однако халкана это не напугало, и он приказал отправить вниз еще
десяток рабов и трех надсмотрщиков. И я был в этой команде. Нам
удалось найти только два тела. Один сидел, привалившись к стене, и
сжимал в ладонях собственные вырванные глаза. Второй обошелся без
повреждений, но был мертв. Он не добежал до выхода всего десяток
шагов. И его босые ступни были сплошь покрыты Солью. Я это точно
знаю, я сам собирал ее в кули и прятал под стеной. Она пригодилась
мне на следующий день, подарив почти день отдыха.
Халкан вызвал из столицы мага и тот, не спускаясь в штольню,
вынес приговор: ничего магического в штольне нет, а вот газа,
лишающего разума столько, что даже десять минут там может отобрать
разум, но он глубоко и надо спускаться почти в самый низ, чтобы
получить отравление. Маг разрешил выработку верхних частей штольни.
Но Мирир решил перестраховаться и приказал заколотить проход там,
где к штольне вело ответвление. Тогда-то я и услышал, что мы все
собственность императора и за пустую потерю большого количества
рабов, халкан может получить по шапке. Этим и воспользовался
сегодня.
Вновь покосившись вверх, я откинул эту мысль, лучше умереть
разумным, чем жить в безумии. Тот, что выжил в штольне до сих пор
ходит по лагерю и бормочет что-то неразборчивое.
Час и еще один погасший камень спустя, я выламывал доски из
прочно сколоченной загородки. Выломав же, пробрался внутрь, ободрал
о доски плечо, но не обратил на рану внимания.
Оказавшись внутри замер, прислушиваясь к звукам внизу. Ничего не
слышно. Тишина такая, что уши закладывает. Усмехнувшись, я
подхватил пустые и полные кули, кайло и мех и двинулся вниз. Я ведь
не пойду глубоко, спущусь на десяток шагов, выберу камень
покрупнее, глаз наметан, жилу могу определить.
Соли мало, но чем ниже спускаюсь, тем больше ее становится. Мною
овладел азарт, да тут я наколочу не то, что двадцать кулей. Больше!
Значительно больше! Сам не заметив того, я спустился слишком
низко.
Размах. Удар. Отступить назад, позволить сломанной породе упасть
на землю, поставит кайло, упасть на колени, откинуть мусор из
камней, бережно собрать кусочки пыли и еще бережней ссыпать их в
куль. Подняться. Взять кайло. Размах. Удар.
Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я спустился в
штольню. Руки словно налились камнем, спина ноет, ноги
подкашиваются. От каждого удара меня мотает в сторону. Я устал.
Очень сильно устал. Я обернулся и взглянул на горку готовых кулей.
Четырнадцать. Всего четырнадцать из двадцати и у меня осталось лишь
два камня огня. Так я норму не выполню и если на собственную жизнь
мне по большому счету плевать, то старика жаль. Он все равно не
жилец, но раз уж я вытащил его из шахты, раз поручился его жизнью
перед самим халканом, то я должен это сделать.