— Собственно, если отвлечься от общей концепции и структуры
произведения, — бодро начал Паша (Горького он действительно хорошо
знал и даже любил), — мы видим в рассказе три четко выраженных
варианта развития личности. Три, так сказать, психологических типа
и три судьбы. Первый тип и, соответственно, первая судьба — это
личность жертвенная, живущая для других. Это, несомненно, герой
первой части рассказа Данко, пожертвовавший самой своею жизнью ради
людей, чтобы его соплеменники смогли найти путь к свободе...
Дальше пошло легко и гладко: Паша говорил так, словно читает
лекцию у себя на журфаке (он недолгое время преподавал — как раз
вел советскую и русскую литературу первой половины двадцатого
века). Развил и углубил идею о трех типах личности у Горького,
дополнил цитатами из самого произведения. И постепенно увлекся так,
что не сразу заметил, что в классе стоит какая-то странная, можно
сказать, гробовая тишина, а Галина Ивановна изумленно смотрит на
него. При этом глаза ее сделались невероятно большими и почти
квадратными...
«Кажется, я заехал куда-то не туда, — запоздало подумал Паша. —
Ладно, отступать уже поздно» И несколькими ударными фразами
закончил свое выступление.
— Ма-а... Матвеев... — с трудом произнесла Галина Ивановна. — И
что это сейчас было? Ты где таких знаний нахватался? Когда успел
такие слова-то сложные выучить?
— Так я книжки умные читал! — с невинным видом произнес Павел
Иванович. — Попросил родителей принести какую-нибудь хорошую
критику по Горькому и, пока дома отлеживался после травмы, читал.
Вот и запомнил.
— Ну да, у тебя мама, кажется, в клубной библиотеке работает? —
понимающе кивнула Галина Ивановна. — Верно? Она тебе и нашла книжку
критических статей по творчеству Горького? Так? А автор кто? Не
запомнил? Не Харченко, случайно? Я его статьи тоже читала... Ну что
же, на вопрос ты ответил. Не уверена, правда, что ты все понял из
того, что прочитал, но запомнил ты хорошо. И ответил, в принципе,
достаточно верно. Молодец, ставлю тебе «четыре».
— А почему не «пять»? — нагло посмотрел на учительницу Павел
Матвеевич. — Вы же сами сказали, что всё правильно сказал и верно
ответил.
В классе глухо зашумели (особенно на задних партах), поддерживая
справедливое требование ученика.
— Тихо! — строго прикрикнула на «камчатку» Галина Ивановна. — Не
«пять» потому, что ты не сам до этого дошел, а лишь повторил чужие
слова. Пока для тебя и «четыре» — как «отлично»... Посмотрим, как
напишешь сочинение. Тогда и будет ясно, понял ты по-настоящему
Горького или нет. Или только можешь чужие слова повторять...