— Ругается?
— Молчит. Рот же занят.
— Вот, — Ника подняла палец,
копируя жест мамы. — Еда — единственный действенный
способ заткнуть клюв болтливой птице.
— Я верно понял, что Жакуй нашёл
новый дом? Он остаётся? — спросил
Кэптен.
— Остаётся, — заторопилась Хенни
к выходу. — Госпожа Маргрит с ним договорились.
Только, господин Ван дер Меер, я не поняла, спать ему
надлежит в коробе или оставить сидеть на спинке стула? Я цепочку
привяжу, чтоб в камин ненароком не залетел.
— Посадите его в короб. Так будет
надёжнее.
Хенни ушла, предупредив, что в
коридоре на стене оставила горящую свечу.
Ника
вздохнула:
— Надеюсь, у мамы не будет
почесухи. — На вопросительный взор компаньона,
пояснила: — У неё на шерсть котов и собак повышенная
чувствительность. Не хочется, чтобы и птицы вошли в
чёрный список.
— Вкусно, — Адриан указал
глазами на медовик. — Я не слишком люблю сладкое, но этот пряник
мне понравился.
— Медовик — это торт, — заметила
Ника. — Если бы мы стали есть его завтра, он был бы
ещё вкуснее.
— Какую картину писать собралась? — перешёл
мужчина к новой теме разговора.
— Пока не знаю. Надо
подумать.
— Лучше поразмысли о моём предложении, —
попросил Кэптен.
Девушка глянула на него
исподлобья:
— Не уговаривай. Рюмочной в кофейне не
будет.
Ван дер Меер
встал:
— Как скажешь, компаньонка, —
взял трость, оставленную у этажерки. Задержался, провёл пальцем по
глянцевой поверхности самой большой раковины. — Рогатой не вижу, —
заглянул на нижнюю полку.
— Якубус разбил, — буркнула
Ника, глядя в свою чашку с недопитым
чаем.
Адриан коротко выдохнул, и
девушка глухо спросила:
— Подоконники, консольную вывеску, доски для
картин, керамическую посуду и… цветы… оплатишь? Это всё, больше
ничего просить не стану.
— Заказывай, — также глухо ответил
мужчина. — Тридцать на семьдесят.
Ника чертыхнулась. Провожать
компаньона не пошла. С горечью смотрела на остатки
медовика и серебряную ложечку, лежавшую на краю десертной тарелки
гостя.
Кэптен сто раз прав. Как бы
сильно ни хотелось, а в кратчайшие сроки встать на ноги не
получится. Придётся туже затянуть пояс и потерпеть год,
другой.
«Может, не упрямиться? Уступить?» —
девушка всхлипнула; по щеке скатилась слеза; в груди
защемило.
Продажа вина на розлив — прибыльный бизнес.
Пусть по вечерам в кофейне местные благородные господа пьют вино и
пиво, закусывают вкусными бутербродами, общаются. Всё же они
культурные люди — не сброд с городской окраины.