Тут как раз со стороны печи
послышалось бульканье, услышав его, юная девушка встала из-за стола
и начала хлопотать с травяной водой. Образовавшуюся паузу в
разговоре заполнил стук деревянных чашек, маленьких горшочков и
звон железа, когда девушка доставала котелок из печи. Поставив его
рядом на специальный скос печи, отложила ухват и принялась
разливать травяную воду по чашкам. Комнату тут же заполнил
восхитительный аромат соцветья, напомнив о тёплом времени года.
– Не откажитесь от чашки виридиквы?
(4) – скорее заполнил паузу в разговоре голова деревни, чем
действительно задал вопрос. Гости закивали, на что Рут повысил
голос, чтобы докричаться уже до стороживших вход мужиков: – У нас
на всех хватит! Подходите!
Братья-близнецы переглянулись, затем
посмотрели на торговца. Корнел коротко махнул рукой, давая
разрешение и тут же вклинился в разговор:
– Что случилось с поместьем?
– А что с ним сделается? –
развернулся к нему старик, приняв от Сони, что начала расставлять
на столе чашки, свою. – Стоит себе, снегом забивается, – хмыкнул,
вдохнув сладковатый аромат светло-зелёного напитка.
– В каком смысле? – нахмурился
торговец, тоже взяв чашку зелёной воды.
– Да не живёт там никто. Говорю же,
кто был разбежались кто куда, местных не осталось. Выродок Вано
всех к праотцам отправил. Вон, Верус сам видел, скажи парень!
– Верно, Корнел. Когда я был там
последний раз над поместьем кипела работа, но среди людей было
много выходцев из этой же Бави, да и других деревень. Если Роман
сгонял всех силком, то не удивительно, что после его смерти
поместье забросили.
Закончив говорить, бывший охотник
поймал на себе внимательный взгляд старика, что услышал главное.
Верус был там после разборок с книгой и братьями Романа. Был в
поместье, когда пропала его внучка, когда грязный сукин сын Вано
готовил ритуал и пускал ей кровь. Рут ничего не спрашивал, но в
глубине его глаз затаился огонь надежды, который невозможно было
скрыть. Он словно бы молил парня рассказать о правде того дня,
поведать ему как оно было на самом деле, но Верус лишь поднял чашку
едва заметно отсалютовав старику и отпил немного виридиквы,
переведя взгляд на занятую котелком девушку справа.
Удовлетворившись приятным вкусом
напитка, парень отметил, что Соня до ужаса напоминает погибшую
внучку головы деревни, а тогда ещё конюха. Вопросы о том, кто она
такая и как оказалась в доме старика в который раз всплыли в
голове, но он не видел смысла их задавать. Всё можно было
вообразить самому и навряд ли сильно ошибёшься. Старый конюх,
вернувшийся в родную деревню. Редкие селяне, едва сводящие концы с
концами и целая прорва сирот, оставшихся без будущего. Всё было
слишком просто, чтобы гадать.