Адмирал кивнул, принимая объяснение.
– Следует ли подключить французов, сэр? – спросил офицер по
тактической координации, – насколько нам известно – все их
патрульные силы флота на данный момент находятся на базе в Папеэтэ,
Таити.
– Перехватить «русского» у островов Туамоту? Возможно. Если
только он не сменит курс.
ТАРКР «Пётр Великий»
– Петляем, как зайцы, – с мягким сарказмом ворчал командир.
– Надо уйти в оптимально диаметральном направлении от чужого
радара, – безапелляционной обозначил командир БЧ-7. И ему
поддакивал штурман.
– Спелись, – в том же тоне констатировал Терентьев, поглядывая
на карту, с тут же прорисовываемым курсом. И конечно понимал, что в
целом манёвр правильный – отслеживая перемещение сигнала
самолётного радара, держатся к источнику облучения минимальным
ЭПР[4]. То есть, не показывая профиль,
подставляясь исключительно кормой. Типа «вах, вах, савсэм
незамэтно».
Поэтому штурман, едва антенны корабля «поймали» РЛС «Ориона»,
сам стал на управление и, получая доклад с поста РТС с пятиминутным
интервалом, перекладывая рули на минимальные градусы, выписал тем
самым эдакий разнодужный зигзаг, прежде чем положил крейсер на
основной выбранный курс.
А до этого момента, то бишь, от группы островов Маротири «Пётр»
прошёл почти строго на «норд», целых 70 миль, лишь слегка забирая к
западу. А командир, заглядываясь за остекление рубки, где
миновавшее зенит солнце нещадно выпаривало океан, говаривал:
– Единственное, что мне нравится, так это поднявшаяся дымчатая
взвесь. Ещё полчасика и полностью будем недоступны для
фоторазведки.
Терентьев не знал, что именно на том прямом рывке от Южного,
пролетавший низкоорбитальный спутник, уже сделал своё «чёрное»
дело.
Самолёт разведчик, наконец, провалился за радиогоризонт, и нос
корабля повернул на генеральный «норд-ост».
– Знатная закорючка получилась! – в который раз, окинув
пройденную курсовую кривую, заявил штурман, – теперь бы день
достоять, да ночь… а ночь, я думаю, обойдётся без
неожиданностей.
Без неожиданностей не обошлось.
* **
На мостик заступил Скопин, уже приведший себя в порядок, однако
так и не снявший свою чёрную повязку на глазу.
– Надо что-то с символикой делать. Я про Российские гербы и
прочее, – предложил он командиру, – а? Или оставим всё как есть? У
боцмана оказывается в загашнике и краснофлотский гюйс имеется…, в
конце концов, этот корабль уже носил его…