— Он словно
сквозь землю провалился, — шмыгал носом старший помощник. —
Ей-богу, мы будто за призраком гоняемся! У меня даже аппетит
пропал. Жëнушка мне в участок пирожки мои любимые приносит с
грибами, да с яйцами, а я морду ворочу. Весь свет уже не мил! Вон,
поглядите, капитан, как я отощал за время погони. Одни кости да
кожа!
— Ещё
немного и он всех в могилу сведёт! — трясся от холода напарник. —
Гиблое это дело. Глухарь он и есть глухарь.
В сумерках
замаячил слабенький свет голубого оттенка и было пока не понятно
откуда он исходит, но когда всадник приблизился, то можно было
разглядеть у него в руке что-то наподобие фонаря.
— Сударь
Владислав, можете даже не пытаться! — прокричал ему капитан. —
Подонок снова ушёл!
— И что о
себе возомнил этот сыщик? — перешëптывались полицейские, пока
всадник беззаботно к ним приближался.
— Не
говори! Думает, что лучше нас справится, — ворчал второй, стуча
зубами. — Только под ногами зря путается. Зачем вообще граф
согласился обратиться к нему за помощью?
— Вот-вот,
какой толк от его колдовских фокусов? Лишь пыль в глаза пускает, да
и только, — переминался с ноги на ногу, захотевший в туалет
кавалерист.
Чёрный конь
затормозил на набережной и громко заржал, взмахивая хвостом. С него
соскочил всадник в длинном плаще и в высокой шляпе.
При свете
фонарей в кобуре у него виднелся револьвер, а в одной руке он
держал арбалет. Скулы покрывала тёмная жëсткая щетина, а от его
мрачных карих глаз веяло невозмутимостью и силой.
Полицейские
невольно потупили свои взоры, опасаясь, что сыщик мог услышать их
разговор. Они сами точно не знали почему, но им было жутко
находиться рядом с ним.
Поэтому
когда он приходил в участок с новыми сведениями, люди придумывали
всевозможные отговорки, только чтобы не задерживаться вместе с ним
в одном кабинете.
Из них мало
кто мог смотреть в его глаза больше минуты. Как говорили
свердловчане, от него за версту несёт чëрной магией и
угрозой.
Таинственный сыщик тащил за собой на цепи хромающего
молодого мужчину лет двадцати или двадцати пяти. От него крепко
разило канализацией и у многих к горлу подступила
тошнота.
Сыщик
вытолкнул своего пленника под свет фонарей, и стражи порядка
загалдели от удивления.
— Это же
убийца графини! — не верил своим глазам капитан.
— Я даже
больше скажу, — усмехнулся сыщик, натянув шляпу на лоб, — он был её
любовником. Нашëл у него в кармане письма графини. Правда,
подписывалась она иначе, чтобы не скомпрометировать себя, да к тому
же пыталась изменить почерк. Думала, что этот устаревший метод
переписки не разоблачит еë, в отличие от телефона, ведь по нему
можно было считать все удалённые данные. Но она не учла, что
использует бумагу той же структуры и того же производства, что
хранилась у неё дома. Да и отпечатки пальцев тоже выдали их
отношения. К тому же хоть графиня и пыталась писать левой рукой, но
из-за её нервного тика буквы вытягивались везде
одинаково.