Телеги нагруженные камнями,
запряжённые мертвяками в длинных стёганных халатах, безграничным
потоком шли до границы владений культистов и возвращались обратно
пустыми. Именно там находился перевалочный лагерь, где шла торговля
камнями, металлом, драгоценностями… Рагнадиш не хотел лишний раз
пугать людей видом полуразложившихся ходячих мертвецов и потому
придумал такой маскарад – их головы покрывали тюрбаны со свисавшими
вниз полосками ткани. Ожившими трупами управляли послушники,
благодаря воле которых караваны двигались вперёд. Все племена
охотно покупали камни у культистов, учитывая, что часть нужной
суммы те брали трупами рабов. Старый жрец знал, что Мор доволен
верным слугой, и прекрасно понимал, что на верном пути.
Наконец Рагнадиш обратил свой взор на
птицу, терпеливо сидевшую в полумраке. Словно дожидаясь этого
момента, она спрыгнула с насеста и замерла перед человеком.
Рагнадиш неторопливо извлёк из складок одежды небольшой кинжал,
схватил сову и вспорол ей брюхо. Погрузив руку внутрь, он нащупал
там посторонний предмет, стряхнув с него слизь, поднёс к лицу.
Развернув небольшой свёрток, старый культист жадно впился в него
взглядом. Уголки губ едва тронула улыбка. Похоже, настал момент,
когда его мальчик, его Нилус, которого он так долго берёг, готов к
своей миссии. Рагнадиш достал чистый сверток и написал на нём всего
одно слово. Из темноты выпорхнул ворон, готовый нести ответ
обратно, за гряду Ашханских гор.
***
Барон покинул замок Левуази, он снова
отправился на побережье, взяв с собой небольшой гарнизон. У
высокородных всегда находились секретные дела, и за свою жизнь
Картуа вывел для себя простое правило: не стоит слишком рьяно
интересоваться планами своего господина. Такое любопытство могло
плачевно сказаться на собственной шкуре. Картуа знал ту тонкую
грань заискивания и исполнительности, которая позволяла оставаться
на хорошем счету у хозяина. За последние десять лет барону Рузаку
удалось не только изрядно увеличить свои земельные владения, но и
скопить состояние в драгоценных металлах. Ходили слухи, что в этом
ему помогал новый личный телохранитель.
С тех пор, как он появился в замке,
дела барона резко пошли в гору. Его звали Рабир, поговаривали, что
он непревзойдённый мечник. Картуа не верил базарным сплетням,
потому что за умеренную плату сам частенько распространял их. Он не
был воином и никогда не участвовал в потасовках. Природа не
наградила его мускулистым телом и храбростью, но эти качества он
компенсировал своим умом и хорошей памятью. Слуга помнил всех своих
обидчиков и рано или поздно мстил каждому. Картуа не жаждал власти,
славы, женщин или богатства, он довольствовался тем, что давал
господин.