– Господа, ещё какие-то полчаса, и мы
спустим корабль на воду! – миролюбиво начал Гирон, но его грубо
перебили.
– Через десять минут, твоя лохань
должна уже качаться на волнах! – Рузак с невероятной прытью для
своей комплекции подскочил к инженеру и потряс перед его лицом
толстым пальцем с грязным, кривым ногтем, – ты лично выйдешь в
море!
– Вы шутите? – Гирон рассмеялся, но
поймав на себе серьёзные взгляды высокородных, понял, что они
настроены решительно.
Впервые за долгие годы инженер
испытал страх. Он давно позабыл о его существовании, с головой уйдя
в свой проект. Сейчас эти богатеи с упитанными, сальными рожами за
считанные мгновения вернули Гирона в реальность, указав на его
место. Как же он ненавидел всю эту высокородную кодлу… Ненавидел,
но боялся. Изобретатель зависел от напыщенных богачей и покорно
терпел все усмешки и издевательства. Вот и сейчас он смотрел на
своих покровителей взглядом голодного щенка, который надеялся
разжалобить игравших с ним детишек и заставить их поделиться с ним
едой.
– Я не могу… на корабль… я должен
руководить постройкой и исправлять недоработки, – Гирон решил, во
что бы то ни стало, уговорить высокородных изменить своё
мнение.
– Недоработки, – в очередной раз
перебил инженера Рузак, издевательски передразнивая, – у тебя не
должно быть никаких недоработок! Ты обошёлся нам слишком дорого, и
если твоя лохань пойдёт ко дну, то ты отправишься вместе с ней. Это
послужит уроком другим, а для нас станет небольшой компенсацией за
растраты и впустую потраченное время. Увидеть, как морские драконы
разрывают корабль на части, – очень редкое зрелище, и мы заплатили
за него большие деньги.
– Но…
– Заткнись! – Рузак кипел от ярости,
его лицо покрылось красными пятнами, а глаза налились кровью. –
Если ты не хочешь, чтобы я задушил тебя прямо здесь, иди на
корабль!
Гирон по-настоящему испугался. И
корни этого страха росли не из угроз. Он впервые боялся провала.
Что, если его расчёты не верны, а изобретения бесполезны? Раньше
инженер даже не задумывался о возможной неудаче. А сейчас она
казалась ему очевидной. Он никогда не думал о том, что случится с
людьми на корабле. Ему было плевать них, ведь рабы, в сравнении с
ним, не имели особой ценности. Для Гирона существовала лишь мечта,
к которой он стремился. Она ослепляла, не давая замечать детали.
Похоже, что шанс достичь столицы в лучах славы таял с каждой
минутой.