Николай встал со стула и сделал два
шага по своей каморке. Точно каморка папы Карла, сука. Уже прошло
полгода, как Старокожев в это чудном мере, но так и не привык
щеголять по жилому модулю в труселях и майке, поэтому больше любил
отсиживаться в своем отсеке в одиночестве, не смотря на косые
взгляды комсорга ― коллективизм наше все. Дело в том, что рабочий
комбинезон был единственной одеждой пролетариев на все случаи
жизни. Нет, для работы вещь была максимально удобная, материал
опять же из умных: летом в нем не жарко зимой, даже в сильный мороз
не холодно. Но по прибытии к месту отдыха его полагалось снимать и
вешать в коридоре для того, чтобы служба обеспечения могла по
необходимости привести комбинезон ночью в порядок. Те, кто на
конвейере работали, особо не пачкались, а Колька Снегирь занимался
ремонтом старых роботов, а их, где только не находили. Собственно,
если бы не сдетонировал боеприпас, который благополучно проморгали
безопасники, сознание Старокожева сюда бы возможно не
переместилось.
Николай опять вспомнил Мавзолей
Попавших Героев, и ту книжную обложку в своем времени на которой он
видел похожее здание, да и автора того романа про попаданцев он
тоже вспомнил. День, когда его занесло в прекрасное далеко, обычным
не назовешь ― в центре Москвы проходила крупная книжная ярмарка.
Книги написанные Старокожеым там тоже были ― несмотря на то, что
Николай был по большей части сетевым автором иногда его романы
издавали. Потом организаторы попросили выступить на одной из
площадок ― кто-то из заявленных корифеев фантастики не прибыл в
назначенное время, но большая аудитория почитателей этого жанра уже
собралась. Так и не мудрено: лето, погода порадовала солнечным днем
после недели дождей, выходной день опять же. Тут еще собралась
большая компания приятелей и коллег, решивших испить кофею на
посошок в уютном заведении неподалеку ― часть авторов собиралась
отбыть к себе домой ночными поездами. В общем день прошел насыщенно
и сидя за столиком в кафе Николай что-то обсуждал со своим давним
хорошим знакомым и по совместительству непримиримым оппонентом
профессором Игнатьевым. В это время к ним подошел один из молодых
авторов и бесцеремонно влез в чужой разговор. Старокожев никогда за
словом в карман не лез, в отличии от деликатного профессора, но
поначалу как-то не нашелся, что сказать при виде такого
беспардонного поведения на вид совсем еще сопливого юноши. О чем
Николай говорил с Игнатьевым, чего хотел от них обоих молодой
наглец Старокожев так и не вспомнил, единственное, что явно
отпечаталось у него в памяти перед взрывом так это обложка книги с
каким-то уродливым зданием. А потом Николай мгновенно оглох и
прежде, чем закрыть глаза увидел, как начали крошится несущие
колонны и будучи инженером-строителем по образованию он понял ―
шансов выбраться из-под обломков здания не будет ни у кого.