Я обернулся к Толику, считая, что он главный в тандеме с тетей
Ирой.
— Дядь Толик. Скажите только честно, сколько стоит передать в
Москву посылку весом в тридцать килограммов.
Он посмотрел пристально и махнул рукой.
— Нисколько. Тебе – нисколько, не чужие ведь люди.
Я отлично знал, что вот так по-родственному помогать можно до
поры до времени. Потом родственники потеряют интерес, после и вовсе
начнут избегать ответственности и напряга. Потому все должны быть
заинтересованными.
— А если один мой друг захочет передать? – не унимался я.
— Две тысячи, — ответил он, не понимая, куда я клоню.
Тогда я вытащил деньги из рюкзака и протянул ему. Он зыркнул на
Ирину и отвел мою руку.
— Обижусь.
Я вздохнули объяснил:
— Огромное спасибо за помощь!
— Да, спасибо, — кивнула мама.
Я продолжил:
— Но сейчас уже все хорошо. У вас с тетей Ирой свой бизнес, у
меня свой. И будет справедливо оплачивать ваш труд, чтобы вы не
теряли деньги. Поэтому возьмите, или обижусь я.
Толик вел себя непреклонно, но в глазах начали мелькать значки
долларов. Я усилил натиск:
— Бабушка наверняка говорила, что мы будем отправлять товар
ежедневно, и вашим коллегам нужно платить. Так чем вы хуже? Почему
они будут получать деньги, а вы нет? Выходит, быть нашими
родственниками – наказание? Так что не обижайте!
Я сунул деньги ему в карман, и мы с мамой удалились к
троллейбусу.
— Ну ты даешь! – восхитилась она на выходе из вокзала. – Ты
прямо решала.
Мы еще немного прошли и она меня остановила в паре десятков
метров от остановки, где не так людно.
— Я хочу… должна это сказать. Устала молчать. Павлик…
Забеганная, задерганная, я совершенно не знала, какой ты, какие вы,
мои дети. Только сейчас поняла, какие вы у меня… Классные! А ты…
Прости, что тебе пришлось так рано повзрослеть!
Она снова меня обняла, и сумка соскользнула с моего плеча на
землю. Мимо проехал троллейбус, забитый под завязку. Я подождал,
пока мама даст волю чувствам, и спросил:
— Ты кофе купила, как я просил?
Отстранившись, она воровато огляделась и проговорила мне в
ухо:
— Да, дед снова денег занял. Мы ему теперь должны, как земля –
колхозу!
— Все уже отбилось. Сегодня вместе с тобой поедем, оптом сдадим
партию, и – к бабушке. Вы же договорились увидеться вечером?
— Она вообще хотела сейчас, но и мне, и Ирине надо поспать.