А значит мой единственный шанс выжить — притвориться Гиммлером.
А там дальше уже посмотрим.
Я жестами приказал оккультистам молчать, и это сработало, мужики
на самом деле перестали тараторить, повисла гнетущая тишина,
нарушаемая лишь треском факелов на стенах.
Я махнул рукой, приказывая убрать прочь череп на полу.
Мужики вроде попытались протестовать, но я тут же повторил жест.
Теперь черные маги ни на шутку перепугались — видимо, ритуал, в чем
бы он ни состоял, еще был не закончен. Или же был закончен, но
неправильно.
Но мне-то какое дело? Пошли они к черту с их проклятыми
ритуалами!
Двое магов бросились на самом деле убирать череп с пола — они
делали это почтительно, они переложили черепушку на черный кусок
ткани, действуя осторожно, как будто имели дело с великой
реликвией.
Надо бы потом выяснить, что это вообще за череп, и чей он. Но
это потом, как выучу немецкий.
Я жестами показал лакею, что хочу есть (сделав вид, что орудую
воображаемой ложкой), а потом — что хочу спать (приложив к голове
ладошку и закрыв глаза).
На деле я не хотел ни есть, ни спать, а просто хотел, чтобы меня
оставили в покое. Мне надо было плотно поразмыслить, а когда вокруг
тебя суетяться оккультисты и творят черную магию — рассуждать
довольно трудно.
Мужики удивились, увидев мои жесты. Но они их поняли, благо,
жесты были вполне себе интернациональными. Интернациональные жесты
для нациков, да. Обхохочешься. Вот только мне было сейчас точно не
до смеха.
Однако спорить со мной никто не стал. Меня тут все боялись до
усрачки, это было ясно. Один косой взгляд в мою сторону — и я
любого могу отправить в концлагерь, а то и в газовую камеру. Я же
теперь Гиммлер. В общем, надо первым делом будет выучить, как будет
по-немецки «расстрелять этого мудака».
Лакей проводил меня по мрачным коридорам в мою комнату.
До комнаты мы шли минут пять, и вот тогда я удостоверился, что
нахожусь в каком-то огромном средневековом замке. За пределами
ритуального зала тут везде горело обычное электричество, а не
факелы, но у стен местами стояли рыцарские доспехи, перемежаемые
часовыми в форме стального цвета, с рунами ᛋᛋ в
петлицах. Когда я проходил мимо — часовые вскидывали правые руки в
римском салюте и звонко щелкали каблуками. И мой черный расписной
балахон никого из них не смущал. Значит, охрана замка уже привыкла
к закидонам владельца и тому факту, что их шеф увлекается черной
магией.