— Это потому что она с другой
стороны.
Я невольно вздохнул, потому что, если
картофельная клумба закрывается башней, — значит, она
непозволительно маленькая.
Но донна Сильвия так не считала,
после непродолжительного осмотра она выступила с критикой:
— Клумбы так не делают, дон
Алехандро. Она у вас получилась слишком большой для этой рассады.
Вы оставили просто огромные промежутки между растениями, а кроме
того, земля у вас распределена не ровно, а с буграми вокруг кустов.
Сразу видно, что вы никогда этим не занимались. Я пришлю садовника,
чтобы он вам помог с клумбой.
— Ни в коем случае. — Я по-настоящему
испугался, а то ведь с донны станется в стремлении меня завербовать
прислать тайком садовника и все испортить. — В этом самая красота.
Мне нравится, что между растениями достаточное расстояние, чтобы
каждое можно было осмотреть без помех. Согласитесь, они
прекрасны?
Донна с сомнением посмотрела на
картофельную клумбу, потом — на меня, потом вспомнила, что я —
ученик Оливареса, а значит, по определению не совсем нормален.
— Если вы так считаете, дон
Алехандро… — с сомнением протянула она и перешла к тому, ради чего
она меня оттаскивала от входа: — А почему ваш учитель не хочет вас
опять забрать к себе? У него условия проживания намного лучше
ваших.
— Там все сложно.
Ответить я постарался столь
многозначительно, что донна Сильвия должна была насочинять целую
романтическую историю безо всякой моей помощи. Потому что у меня не
было никакого желания что-то придумывать. Идея дона Оливареса, ему
и страдать.
— Сложности закаляют, — намекнула
донна. — Считается правильным оканчивать обучение там же, где его
начинали.
— Да она спит и видит, как бы вы
убрались подальше от их семейки, — проворчал Шарик. — Чем ты ей так
помешал, Хандро? Ведь убить она тебя попыталась не просто так, а за
что-то.
Предположение Шарика было странным,
поскольку он всегда присутствовал при общении с донной Сильвией и
не хуже меня знал, что я ни ей, ни ее супругу просто не успел
ничего сделать. А о том, что я ученик Оливареса, я сам узнал только
этим утром. Казалось бы — никаких оснований для ненависти. И тем не
менее…
— С этим сложности, донна Сильвия.
Придется вам потерпеть наше соседство.
— Ваше доставляет мне одну радость, —
криво улыбнулась чародейка. — Но дон Оливарес, он слишком груб.
Надеюсь, вы не восприняли всерьез все, что он наговорил
относительно меня?