Мне хватает на чашку чая и кусок пирога с синтетическим мясом.
Сажусь за единственный свободный столик позади бурно празднующей
компании, кусаю пирог, проглатываю огромный кусок, запиваю сладким
чаем, и в голове светлеет. Приходят мысли, что я точно побывал в
плену у зверобогих, они, скорее всего, меня чипировали, чтобы я
привел их к моей стае, а значит, возвращаться к своим мне
нельзя.
Нельзя сделать то, что хочется больше всего: узнать,
захлебнулась ли зачистка, удалось ли спастись детям и бойцам,
сдерживавшим нападение. Да просто заснуть в своей постели!
Как же хреново! Злость разъедает изнутри кислотой, реагирует с
беспомощностью, и кажется, меня вот-вот разорвет.
Все паршиво, но не фатально, ведь у меня есть приятель Лари,
который умеет удалять чипы без угрозы для носителя. Лари мне жизнью
обязан и не должен отказать. И во-вторых, даже если придется
раскошелиться на операцию, это лучше, чем сгореть в чреве Ваала или
просто сдохнуть от цианида.
Доедаю кусок пирога – он будто в бездну провалился – и
поднимаюсь с твердым намерением прямо сейчас наведаться к Лари,
пусть просканирует меня и скажет, что к чему. Мимо проходит
фигуристая официанточка с подносом, где горкой сложена грязная
посуда, ровняется со столиком, где гудят подпившие работяги (один
уже упал лицом в салат), и красномордый лысый мужик хватает ее за
руку, рывком сажает себе на колени. Падает поднос, со звоном
рассыпается посуда, стакан катится к моим ногам, я отпихиваю его
берцем и направляюсь к выходу.
Удивительно, откуда-то я знаю лысого, но, невзирая на
великолепную память на лица, не помню, где мы пересекались.
Адгербал, 34 года
Сектор-1, ступень 2, деклассированный элемент.
Меня не волнуют дела зверобогих. Каждый, кто поклоняется Ваалу,
мой враг. Сами разберутся. На выручку брыкающейся официантке спешит
бармен, но его останавливает косматый здоровяк, отводит в сторону,
сует в карман деньги, парень перебирает купюры, жадно кивает.
Отвратительные твари! Не просто так их называют черноротыми. За три
шекеля мать родную продадут.
Лысый тащит девчонку к выходу, она орет и вырывается.
Отворачиваюсь и ускоряю шаг, и тут меня накрывает волной злости,
красным вспыхивает мысль, облеченная в слова:
Зафиксировано противоправное деяние!
На миг появляются столбцы зеленых цифр, трансформируются в волну
негодования, которая захлестывает меня и несет, несет…