— Ого-го, — тихонько выдохнула Маша и ещё тише проговорила,
склонив голову к моему плечу: — Это… это и есть те знания, что дал
тебе… ангел? Но это же руны, а их принесли в наш мир демоны.
— Откуда ты знаешь, что демоны? Может, ангелы? Мы, вообще, мало
чего знаем об этих существах, — едва слышно выдал я и протянул
сестре листочек. — Попробуй зарядить руны. Я где-то слышал, что
надо окутать руку магической энергией и приложить её к рунам. Вроде
бы подойдёт любой из четырёх видов магии, живущих в нашем мире: и
магия земли сгодится, и огня, и воздуха, и воды.
— Не буду, — упёрлась сестра, сложив руки на груди. — Не хочу
связываться с этой мерзопакостью.
— Ну, тогда мы не поможем Василию, — пожал я плечами и сделал
вид, что сейчас порву листок.
— Нет, — тихонько выдохнула она и двумя пальчиками взяла
листочек, словно он мог укусить её. — Это точно поможет
Василию?
— Должно.
— Ладно, — нехотя прошептала Мария и накрыла листок слабо
засиявшей ладонью. Через миг магия впиталась в руны. И те
засветились мягким голубым светом магии воды.
— Получилось, — радостно прошептал я.
— Получилось… — вторила мне сестра, не сдержав горделивую
улыбку.
Я взял из её подрагивающих пальцев листок, свернул его в
трубочку и громко проговорил:
— Елизавета, не угостите ли меня сигаретой? Да и огоньку бы.
Девушка повернула голову и хмуро посмотрела сначала на меня, а
потом на взволнованную Марию.
— Мне казалось, что мы договаривались, — недовольно сказала
Лиза, намекая на то, что я должен был молчать о её курении.
— Вам надо было лучше таиться. Моя сестра уже видела вас с
сигаретой в руке, так что я не выдал вашу тайну, — соврал я и даже
не почувствовал угрызений совести.
— Возьмите, сударь, — протянула девушка пачку дорогих сигарет и
стальную зажигалку.
Я взял зажигалку и одну сигарету, а пачку вернул Лизе. И как
только она отвернулась, выбил из сигареты практически весь табак,
сунул в бумажный цилиндр свёрнутый в трубочку листочек и вышел из
машины.
—…Кто только тебе права выдал? Или ты их купил?! — продолжала
орать дамочка, окончательно потеряв берега. — Да мне эту машину с
самого Берлину привезли! А кожа в салоне из Парижу!
Её глаза метали молнии, капризное лицо пошло красными
лихорадочными пятнами, а грудь бурно вздымалась. При этом она
умудрялась жевать жвачку, а её наманикюренный пальчик метался около
физиономии побагровевшего Рыжика.