– Нет, ты что! Это всего лишь боевой
пляс. Драка будет опосля, – заулыбался здоровый детина. – Перед тем
как Ярилу сожжем.
– Зачем же его жечь?
– Так не только сожжем, потом ещё и
утопим, – до-вольная улыбка сияла на лице отвечавшего.
– Утопим?
– Ну ты даешь, как будто из города
приехал.
– Так я… – но договорить ему не
дали.
– Сожжем и утопим весеннее
Солнышко-Ярилу, и купаться можно безбоязненно, русалки больше
донимать не будут.
– Да как же без этого, – со знанием
дела ответил мальчик, а про себя подумал: «Опять эти вездесущие
русалки», – и побежал исследовать поляну дальше. Воду он любил и
поэтому обрадовался, что можно будет купаться, не боясь вездесущих
русалок. А если они не донимают, значит, и Цветок никто не помешает
добыть, ну разве что, кроме этого противного Ходуты. Может, Яробора
взять себе в союзники? Хорошая мысль, только разве ж тот
согласится, большой, как молодой бычок, у него, наверное, одни
кулачные схватки в уме – с этими мыслями он дошел до
реки.
Недалеко от реки, на краю поляны, тихо
журча ме-лодичными голосами, нараспев растягивая слова, девушки
плели из цветов венки, хихикая и подмигивая проходящему Ратибору.
Сидевшая у самого края девичьего кружка красавица вдруг резко
встала и плывущей, плавной, но быстрой походкой пошла в сторону
мальчика. Её подруги, не переставая плести венки, с интересом
наблюдали за происходящим, еще больше хихикая и
перешептываясь:
– Смотри, куда Кострома
пошла.
– Жениха, жениха нашла.
– Какой молоденький.
– Какой миленький.
Услышав этот шепот, мальчик
пробормотал: «Да не хочу я в женихи», – и бросился бежать от
приставучих девчонок. Те одарили его звонким переливистым
смехом:
– Куда, куда же наш женишок
побежал?
Лишь названная Костромой стояла и
грустно смотрела ему вслед, опустив руки с венком.
Смеркалось.
***
– Раз, раз!
– Ещё налегли.
– Взяли вместе.
Тем временем мужики собрались у
деревянных во-рот. Или Ратибор по ошибке принял это строение за
во-рота. И обвязав длинный канат вокруг палки, которая была
вставлена в лежащее бревно в центре этих ворот, с энтузиазмом
тянули канат с двух сторон на себя по очереди.
– Давай поднатужься!
– Резче!
– Да не мешкай ты!
– Масло подлей!
– Ты что, какое еще масло! Потушишь
ведь.
Из места, где крутящаяся с помощью
канатов палка была вставлена в лежащее бревно, шел слабый дымок,
никак не хотевший разгораться. Кто-то бегал с ка-нистрой, кто-то
стоял с зажигалкой, видать, для под-страховки. Некоторые пытались
советовать, как и что делать, при этом не принимая участия в самом
процессе. Но основная масса мужиков тянула канат. Поочередно они
отбегали, тряся ладонями и дуя на обожженные руки.