Я выбирала между водной и огненной
магией. О, я отлично умела метать ледяные стрелы! Они всегда точно
попадали в цель. И пусть этой целью никогда прежде не были люди, я
была уверена, что моя рука не дрогнет. Я знала, сколько бед
причиняли путешественникам разбойники – они лишали их последних
монет, а иногда – и жизни.
Хотя огонь, конечно, был куда
эффектнее. Но я отклонила этот вариант – погода стояла сухая, и
ненароком можно было спалить весь лес.
И всё-таки я не стала использовать
свои умения на людях (пусть и даже таких никчемных, как эти) без
предупреждения. Я попрошу их удалиться с дороги, и если им достанет
ума, они пропустят нас и останутся невредимы.
Но сделать даже это я не успела –
потому что в нашу сторону по дороге неслись всадники. Кажется, они
увидели разбойников издалека, потому что тот, который ехал первым,
громко закричал:
– Прочь с дороги, гнусные отребья! А
иначе я смету вас с нее!
Всадников было всего двое, но у
страха, как известно, глаза велики. К тому же издалека мужчина
выглядел угрожающе и вполне мог быть вооружен. А нас, тем самым,
становилось уже четверо, и наши силы с противниками могли почти
уравнялись.
Громилы предпочли не искушать судьбу
и бросились врассыпную.
А мужчина, подъехав к самой карете,
быстро выпрыгнул из седла, и, тяжело дыша, спросил:
– Надеюсь, сударыня, они не причинили
вам зла?
Вблизи он выглядел совсем по-другому
и совсем не производил впечатления воина. Он был молод и мил, и его
руки вряд ли когда-то держали что-то тяжелее пера для письма.
– Благодарю вас, сударь, вы подоспели
как раз вовремя! – я изобразила нечто похожее на реверанс (а кто бы
изобразил его лучше, стоя на грязной дороге?)
Он поклонился в ответ:
– Рад оказаться вам полезным. Вы
направляетесь в Алнор? Если позволите, мы со слугой будем вас
сопровождать – на случай, если эти отщепенцы вздумают вернуться. О,
простите, я не представился – виконт Стивен Кларенс к вашим
услугам.
– Лоренца Бельфор, – я сдержанно
улыбнулась. – Вы тоже едете в академию?
– Именно так, мадемуазель. И если мы
не хотим ночевать на улице, нам следует поспешить. Как я слышал, в
стены академии пускают только до захода солнца.
Я села в карету и уже через пару
часов мы были рядом с величественным замком, размеры которого
поражали воображение. У ворот уже выстроилась вереница карет и
всадников, которые, как и мы, жаждали попасть внутрь.