Сначала пациента надо
раздеть.
Плотный, набрякший от крови сюртук
сниматься не хотел. Поэтому я достала из-под подушки кинжал и,
перекатив императора набок, разрезала баснословно дорогую ткань.
Отбросила сначала разрезанный сюртук, а потом и рубашку.
Наученный взгляд отмечал детали. Но ни
открытых ран, ни ожогов, ни следов проклятий на императоре не было.
И это шаргхово невезение! Потому что у него может оказаться
какая-нибудь наследственная болячка, о которой знал только
Торнграв.
А я его с этой болячкой и
угроблю.
Плотные брюки отправились вслед за
рубашкой.
Я зло выдохнула,
выругалась.
И меньше всего меня волновал цвет
панталон его императорского величества, потому что здесь тоже не
было открытых ран. А кровь была! Много крови, после которой мы с
одеялом стали похожи на фаркасову маковую поляну с ошмётками
кровяных сгустков вместо пестиков-тычинок.
И отдельный вопрос, откуда эти сгустки
взялись или... Могло ли быть, что тело императора пыталось само
избавиться от чего-то вредоносного? Того же яда. Но рана в любом
случае должна быть! Иначе откуда столько?
Чтоб вас всех!
Он же загнётся от банальной потери
крови!
И я негордая, с удовольствием спихнула
бы подыхающее величество на Торнграва или Ара. Только существовала
вероятность, что за время поисков хоть кого-то, спасать будет уже
некого.
— Да какого, вообще, шаргха! —
рыкнула.
И оттянула династическое
веко.
А после впервые задумалась, что шло не
так и не туда. Закатанный зрачок? Если бы! Вместо него у императора
нашлось что-то тёмное и мутное, полностью затянувшее
белок.
Всё-таки яд? Тот же, что отравил
Алемдара? Тогда всё очень плохо.
В груди похолодело, ожидаемо замутило.
А ведь я могу и не спасти его коронованное величество.
Но тут же отбросила эту мысль. Набрала
побольше воздуха в лёгкие, медленно выдохнула.
Шадалберг утверждал, что у каждого
лекаря своё кладбище и с этим надо просто смириться. Но со
смирением у меня и после многолетней практики были проблемы. И
никакого кладбища.
Поэтому в следующее мгновение в рот
императору полилось универсальное противоядие. Горькое, противное,
но действенное. Если, конечно, у больного не случалось аллергии на
розалии, которых в составе больше половины.
На всякий случай повернула его
величество набок. Чтобы не захлебнулся содержимым своего же
желудка. Но проходили секунды, а Лориан не подавал признаков
жизни.