Раздался новый всхлип, а потом начались рыдания.
— Доктор, он один у меня...
Когда мама сказала это, я решил, что
хватит подслушивать, лучше отправиться на какое-то время в так
манящую меня темноту.
Проснулся я глубокой ночью, около моей постели, сидя на стуле,
дремала мама. Я пошевелился. Она тут же проснулась.
— Коленька, проснулся?
Я попытался что-нибудь сказать, но из глотки раздался лишь
хрип.
-Тише-тише, сейчас я дам воды и позову доктора.
Мама поднесла к моим губам кружку и приподняв мне голову
напоила. Сам я этого сделать не мог, сил не было никаких. Я
почувствовал, как в сухую пустыню моего рта начала проникать влага.
Вода обожгла рот, горячей струёй побежала по пищеводу и проникла в
желудок, больно его обжигая и скручивая в узлы. Я застонал от боли.
Болело всё.
— Что со мной? — прохрипел я, когда красная пелена, застлавшая
глаза исчезла и сознание вернулось ко мне.
— Коленька, подожди, сейчас, — мама почти выбежала из палаты и
скрылась в коридоре, наполненном ярким, слепящим светом.
Я закрыл глаза, но в сон не провалился. Через некоторое время я
услышал шаги и голоса. Первый принадлежал маме, она что-то
торопливо и сбивчиво говорила. Второй голос принадлежал врачу.
Голос его был сдержан и сух.
Я открыл глаза и посмотрел на них. Как и его голос, доктор был
сух и холоден. В его светлых глазах не было ни сочувствия ни
интереса к моей персоне, но он всё же спросил:
— Как вы себя чувствуете, молодой человек?
Я через силу улыбнулся.
— Крайне хреново, доктор, крайне, — больше я ничего не сказал,
это короткое предложение, которое я прохрипел забрало все мои
силы.
Доктор хмыкнул, достал из кармана халата маленький фонарик и
принялся светить мне в глаза. Меня всегда удивляла это — зачем
врачи светят пациентам в глаза фонариком.
— Николай, это не удивительно, ты, когда последний раз ел? Вверх
посмотри.
Я не ответил на вопрос, во-первых, посчитав его риторическим, и
так было понятно, что ел я давно, а, во-вторых, сил что-либо
говорить у меня не было.
Я послушно посмотрел вверх. В этот момент мне показалось, что я
ослеп. В глазах заплясали бело-золотые искры, начали мельтешить
огоньки и странные символы, которые показались мне удивительно
знакомыми. Но мой обезвоженный мозг никак не хотело собирать
бегающие перед глазами символы в единую картину.