Гроздья орданиума, издалека напоминавшие оплавленную восковую
свечку и поросшие мхом, свисали с потолка пещеры, заставляя меня
одновременно радоваться и в тот же момент ругаться.
— Нам всем хана, — пробормотал я, пытаясь сосчитать жилы,
которые мог разглядеть. Но дело оказалось бессмысленным, так как
порой «свечи» сливались друг с другом, не давая понять, это
несколько мелких выходов металла или один большой. — А он ещё
жаловался, что его бесполезным песком засыпало, а не эфирным
пеплом...
Чистый орданиум стоил сумасшедших денег, а его добыча была куда
легче и быстрее, чем переработка руды, так что Жилин только что
стал одним из самых богатых людей на планете. А заодно и повесил на
спины всем членам нашего Тройственного союза крупные мишени. Причём
настолько крупные, что их будет видно даже с орбиты.
Но налюбоваться чужим богатством мне не дали. Вверху, точнее
внизу, я же вниз головой висел, в общем, в подземном мире, край
которого было и не разглядеть за здоровенными то ли деревьями,
поросшими грибами, то ли грибами со странным стволом, шла кровавая
мясорубка.
У подножия огромных, да чего уж там, просто гигантских
сталагмитов, считай горы внутри горы, у которых острые верхушки
давно исчезли и превратились в ровные площадки, происходило
сражение между «светляками» и гусеницами.
Отряды мышей, скользя меж высоких кустов бледно-розовых
растений, рвались в сторону огромной колоны, соединяющей пол и
потолок этой подземной пустоты. Издалека казалось, что два конуса
соприкоснулись друг с другом острыми верхушками, а после
неизвестный мастер решил скрепить их, небрежно набросав пару-тройку
шлепков цемента со словами: «И так сойдёт».
Впрочем, мне кажется, я сумел рассмотреть этого мастера, точнее
сотни мастеров, которые скользили по сросшимся друг с другом
сталактиту и сталагмиту, укрепляя свою обитель.
Огромное количество гусениц ползало туда-сюда, оставляя после
себя бурую, цвета обожжённого камня массу. Даже если процесс этот
шёл не прерываясь, возводить свою крепость они должны были ни одну
сотню лет.
Тем временем примеченный мною отряд «мышей» выскочил на
небольшую полянку, где их вожак, заняв позицию в центре простых
особей, развернул «шарф» и поднял длинные кожаные лепестки
вверх.
Но, чтобы он не задумал, свершиться этому было явно не суждено.
Едва «транслятор» занял позицию, как я увидел, что на стволах
материализовались гусеницы. Были они куда меньше той, что я вскрыл
в тоннеле, зато выглядели значительно боевитее.