- Слышу, - ответил я, проверяя
работу автоматического радиокомпаса.
Продолжение разговора не
последовало. И чего отвлекает?! Нужно бы ещё карту района лучше
изучить. А то сегодня на аэродроме только один привод и с одним
стартом работает. И ведь есть средства локации и навигации, да
только выходной у ангольцев. Вот и не работают, а наших
специалистов, видимо, не привлекли.
- Выруливаю, 101й, - доложил
Совенко и самостоятельно начал рулить.
В кабине-то жарковато, вот и
хочет побыстрее в воздух подняться. Я сам уже прилип к креслу,
обильно вспотев.
Самолёт был готов занять
исполнительный, но руководитель разрешение не давал. Я посмотрел по
сторонам и в сектор взлёта и посадки. Никого! Чего ж тогда ждём.
Чувствую, как капелька пота скатилась на кончик носа, неприятно
пощекотав его.
- Лубанго, 101й, готов на
полосу, - настойчиво повторил Тимур Борисович.
- 101й, вам запрет на вылет.
Местные не разрешают, - грустно ответил нам
руководитель.
- Причина?
- Африканский час.
Мда, известное явление. В это
время суток очень жарко и никого на открытом воздухе нет. Значит, и
в работе перерыв. Только не совсем понимаю, причём здесь
командно-диспетчерский пункт, где дежурная смена сидит в тапочках и
под кондиционером.
- 101й, разберись там, а мы
пока вырулим на полосу, - сказал Тимур Борисович, и руководитель
полётами принял к сведению эту информацию.
Выруливал на полосу уже я сам,
выравниваясь по осевой линии. Вокруг ни души. Окрестности аэродрома
- это небольшая равнина. Чуть дальше она переходит в холмы и в
горный хребет.
- На радиовысотомере опасную
высоту установил. Готов к взлёту, - доложил я.
- Управление передал, - сказал
Совенко.
Как будто и не я сейчас
выруливал, а он. Вообще, как-то уж слишком высокомерен этот
полковник. Не знаю его регалий, но не думаю, что у него большой
боевой опыт.
- Теперь покажи, как ты летал
в Афганистане. Хочу посмотреть, - ехидно посмеялся
Совенко.
Вряд ли он захочет
прочувствовать все слаломы, которые мы с товарищами выполняли в
Панджшере. Какие-то желания у Совенко совсем небезопасные. С другой
стороны, может, перестанет хорохориться.
- Как скажете. Обороты вывожу
на максимал, - доложил я и плавно перевёл рычаг управления
двигателем в соответствующее положение.
МиГ-21 слегка затрясло.
Обороты и температура газов двигателя на приборах вышли на
соответствующие режиму значения. Я продолжал удерживать самолёт на
месте.