Лысый шиноби - ТОМ 2 - страница 59
– Че? – от изумления раскрыл рот Узумаки, на мгновение даже позабыв о боли в сломанной руке. – Стена разговаривает?
Наруто заметил, что стена начала уменьшаться в размерах. Сначала до уровня крупного и очень длинного цилиндра. Потом…
Это нечто, которое блондин изначально принял за стену, превратилось в обычный черный посох. И улетело в руку старика Третьего хокаге. И Наруто даже не сразу заметил сидящую на пятой точке Куроцучи, которую отбросило взрывной волной на десяток метров.
Трудно сказать, кто бы победил в этой схватке. Но то, что Наруто все же остался на ногах, а его противник – нет, несколько повысило настроение блондина, а его губы растянулись в победной улыбке.
Однако вспомнив, что во время столкновения с посохом Третьего он довольно сильно повредил себе руку, а Куроцучи не выглядит хоть сколь-нибудь раненой, слегка пригорюнился.
– Все же я еще слишком слаб, даттебайо…
***
– Я останавливаю ваш бой, – твердо заявил Сарутоби. – Мне неведомы причины конфликта, однако…
Он обвел весьма красноречивым взглядом полигон шестьдесят шесть. Вернее, то, что от него осталось.
Ландшафт более походил на черный сыр с множеством дырок, от которого то тут, то там исходил дым, а в лакунах постепенно остывала и затвердевала лава. И всему виной двое детей, что даже не достигли шестнадцати лет. Коноха и Ивагакуре определенно взрастили молодых монстров.
Сайтама своей странной техникой «Легкого Остуживающего Выдоха» снизил температуру и посетовал на горячность молодежи. Затем подошел к хокаге, ковыряясь в ухе и оглядывая окружающий пейзаж. Позади них в Шуншине выросла тройка АНБУ, что до этого следовала за хокаге от его кабинета вплоть до точки назначения.
– Ты решил-таки провести нашу встречу раньше времени, Хирузен, – раздался язвительный голос сверху. Ооноки парил в десятке метров над землей, гордо сложив руки на груди. Под его белоснежными усами рот кривился в сардонической ухмылке. – Ну, что же. Это очень мило с твоей стороны…
Поддержать автора и прочесть главы раньше можно на Бусти:
Глава 6
«Где я?», «Как я здесь очутилась?», «Кто я?» — все эти вопросы роились у неё в сознании, как мошкара около вечернего озера. А попытка что-либо вытащить из памяти оборачивалась тупой головной болью и лишь отдалёнными обрывками образов, которые соединить воедино совсем не получалось.