— Три месяца, — признался он. — И ещё две недели на домонтаж и тестирование оборудования. Это самый край, меньше никак.
— Нормально, — сказал президент. — Три месяца — это нормально.
— Слушай, — решился на вопрос генеральный. — Откровенность за откровенность. Что за спешка, а?
Великое противостояние Юпитера только в следующем году. Мы нормально успеваем, даже если спокойно проведём все испытания в запланированные сроки. Или ты действительно веришь, что там, на Каллисто, есть кто-то живой? Ерунда же, Саш. Автомат сигналы подаёт, готов поставить своё месячное жалование против рубля…
— А годовое? — перебил президент России. — Годовое против рубля поставишь?
Генеральный промолчал.
— То-то, — сказал президент. — Но дело даже не в инопланетянах. Хоть живых, хоть мёртвых. Бог с ними. Ты-то должен понимать! У России есть хороший шанс показать, что она — самая гуманная страна в мире. И вообще, лучшая. Не каким-то там политикам, а всему человечеству, людям доброй воли, извини за терминологию. И мы покажем. Ты сказал «спокойно» — вот ключевое слово. А я не хочу спокойно. Пусть будет напряжённо! Пусть весь мир, затаив дыхание, следит за тем, как мы идём к цели! Напрягая все силы! Понимаешь, о чём я? Пусть, суки, песни о нас слагают!
— Как в сорок первом — сорок пятом, хочешь сказать?
— Да! Как в сорок первом — сорок пятом. Это невероятно важно, поверь. И кстати, я вовсе не призываю тебя к бездумному риску. Все технологии должны быть выдержаны. Просто в более сжатые сроки. Это называется интенсивность. Далее. Если ты мне завтра скажешь, что до Юпитера всё-таки слишком далеко, риск непомерно велик, и ты не готов меня поддержать, я отменю своё решение. И даже не сниму тебя с должности. Всё пойдёт по заранее утверждённому плану. Но когда меня будут спрашивать, отчего Россия проявила такую осторожность, если не сказать трусость, когда весь мир ждал от неё отваги, я сошлюсь на твоё авторитетное мнение.
— Вот так, да? — горько осведомился генеральный. — Хитро придумал.
— А как ты хотел? — удивился Александр Николаевич. — В конце концов, ты за корабль отвечаешь. Тебе и решать. И ещё.
— О господи… — пробормотал Игорь Максимович.
— Это не больно, — успокоил президент. — Экипаж, думаю, будет международным. И это, кстати, ещё один аргумент к уменьшению лимита времени на испытания. Такой экипаж нужно как следует подготовить, не мне тебе объяснять. На это потребуется время.