Тот кивнул и снова попробовал
встать.
Ноги его по прежнему не слушались.
Стиснув зубы, он не оставлял попыток подняться.
– Дядь Гриш, ты погоди, – придержал
я его за плечо, когда он в очередной раз попробовал подняться на
ноги. – Лучше расскажи, как ты здесь очутился и что тут вообще
происходит?
– Делать мне нечего, время на
болтовню тратить, – сердито пробурчал он. – У меня там племянница,
а я тут…
– С Любашей все хорошо, – успокоил я
старика.
– Да? Ну, слава духу покровителю, –
облегченно выдохнул Григорий Алексеевич и откинулся, оперевшись
спиной о стену.
Вот я тугодум. Мог бы сразу
догадаться, что это он из-за нее жилы рвет.
– А поместье? – спохватился вдруг,
успокоившийся было, дядя Гриша. – С поместьем что?
– Да все в порядке с поместьем, –
улыбнулся я. – Пострадало, конечно, немного, после прорыва тварей,
но все отремонтируем, дай только срок. Отряд истребителей приезжал.
Зачистку делали.
– Истребители - это хорошо, –
удовлетворительно кивнул Григорий Алексеевич. – А Алексей
Гаврилович? Елизавета Андреевна? С ними что? Девочки как?
По его суженным и слегка бегающим,
от волнения, зрачкам я понимал, что для него это не праздное
любопытство. Он действительно переживал за близких людей.
– С Елизаветой Андреевной все
хорошо. – ответил я. – С девочками тоже.
– Рад это слышать, – облегченно
выдохнул дядя Гриша и щетка густых темных волос, над его верхней
губой, расползлась в добродушной улыбке. – Погоди, а Алексей
Гаврилович? Про него ты ничего не сказал.
Я не ответил. Но, Григорий
Алексеевич все понял по моему взгляду.
Нет. Старый ветеран не стал
сокрушаться или пытаться приободрить меня, ведь семейство Жабиных
лишилось главы рода.
Он промолчал. Лишь чуть приобнял
своими могучими, когда-то, ладонями за плечи. Встряхнул слегка, мол
- держись.
Я заметил, в уголке его правого
глаза капельку влаги. Словно смутившись этого, Григорий Алексеевич
быстрым движением смахнул скупую слезу.
Старик вдруг закашлялся, прикрыв
ладонью рот. А когда убрал ее ото рта, то на ней я увидел густую
кровавую слизь.
– Добьет меня эта чертова Изнанка, –
попытался он пошутить, но тут же зашелся в новом приступе кашля.
Хриплом, грудном.
– Что-то ты совсем плох, дядь
Гриш.
– Не переживай, я еще вас всех
переживу.
– Да я и не переживаю, – улыбнулся
я. Его боевой настрой мне нравился. – Но, нам, все-таки лучше
побыстрее отсюда свалить.