Всего таких халатов было пять: два у меня с Аурестией, один у матери самой Виск, еще один пылился в гардеробе отца. Пятый же я выпросила для себя в качестве подарка для королевы Емалиании. Купить его было невозможно, все шедевры сестра разбирает либо сразу с моделей в день показа, либо они навечно остаются в ее хранилище для семьи и особых случаев.
Отвлекшись от собственных мыслей, я вновь посмотрела на разворачивающуюся за столом картину. Королева уже полностью достала подарок из упаковки и теперь рассматривала ткань насыщенного королевского-синего цвета, держа ее на вытянутых руках. Емалиания была выше нас всех. Вряд ли на ней одеяние будет смотреться с той же загадочностью, но даже это не портило сам факт подарка для ее величества.
Допив крепкий кофе, я поймала заинтересованный взгляд серых глаз. Добиан с детским любопытством осматривал меня. На дне его зрачков застыли сотни фраз и домыслов, как будто он пытался за одно мгновение решить головоломку под названием «Дорофея Фокс». И чем дольше у него это не получалось, тем сильнее замечалась заинтересованность, затаившаяся на дне стальных озер. Мило улыбнувшись, я кокетливо хлопнула ресницами и уделила свое внимание королеве.
— Это поразительно! — королева аж светилась от счастья. — Я не могу найти ни единого шва. Швея, которая это сделала, она просто потрясающий мастер своего дела.
— Вы сейчас обидитесь, но это сделано из цельного куска ткани, — я скромно потупила взор. — На создание каждого такого халата требуется около пяти часов непрерывного стояния модели в неподвижном положении.
— Он шьется на человеке? — удивленно проговорила придворная дама.
— Да, герцогиня Лятуш, вы правы, — засияла я улыбкой. — Конкретно этот шили на мне. Сколько уколов иголками мне пришлось пережить, история умалчивает.
— Я признательна вам за столь щедрый подарок, — Емалиания передала обновку в руки вызванной в срочном порядке камеристки.
— Право же, это сущая мелочь! — я расцвела подобно майской розе. — Потерплю я несколько часов иголки и причитания о том, что вновь похудела.
— Восхитительная скромность, похвальная добродетель, графиня. Это поистине великое благо в наше нелегкое время, — проскрежетала старая герцогиня.
— Благодарю, — склонила я голову в знак почтения. — Мой король, позволите ли вы мне откланяться? Увы, до обеда я должна сделать еще немало, документов за два дня накопилось изрядное количество.