Сестры наливают себе по очередному бокалу вина. Ливи, хохоча, выливает содержимое бутылки прямо на свою грудь, приказывая рабу, темноволосому парнишке, слизывать красноватые дорожки прямо с нее. Он неуверенно пытается сделать это, но видимо не совсем расторопно, потому что девушка активирует ошейник на удушение. Раб тут же падает на пол, бесполезно царапая пальцами по металлическому ошейнику. Лицо краснеет, ноги беспорядочно сучат по полу, а из горла вырывается только сдавленное сипение. В тот самый момент, когда движения раба становятся слабыми, затухая, сестра деактивирует ошейник, позволяя пленнику наконец дышать. Ливи берет со стола недопитую бутылку и выливает на его лицо.
— Нужно быть расторопнее, малыш, — треплет его за щеку, пока остальные сестры хохочут.
— Да, Госпожа, — шепчет он, захлебываясь воздухом.
Я бессознательно вжимаюсь в стену. Не хочу больше это видеть никогда.
Тут же гул каюты пронзает нечеловеческий крик боли. Это Мэдди решает поразвлечься со своей новой игрушкой, взяв в руки плеть. На спине раба тут же вздуваются красные полосы. Все это я уже видела. Она будет методично увеличивать силу удара, пока на месте полос не появится кровавое месиво.
В такие моменты я ненавижу их.
Из оцепенения выводит зурх.
— С тобой делали то же самое?
— Что? Нее…
Запинаюсь на полуслове, в ужасе проваливаясь в воспоминания.
Шона Калиун.
Дела на “Седой ведьме” явно идут плохо. В коридорах горит только дежурное освещение, идти приходится в полутемноте. Для моих глаз это даже лучше, но девчонке определенно приносит дискомфорт. Да и системы жизнеобеспечения требуют поверки. Воздух сильно затхлый со сниженным содержанием кислорода. Все время хочется сделать вдох глубже. Удача обходит стороной эту станцию. Местный док развлекается запрещенными веществами в душе. Надсмоторщики беззастенчиво забирают ценные вещи пленников, даже не думая отдавать процент хозяину. Дисциплина, однако…
С такой командой удивительно, что станция хоть как-то держится на плаву, хлебая вакуум только одним бортом.
Неудивительно, что девчонка хочет отсюда выбраться. С таким подходом эта посудина скоро пойдёт ко дну.
Эллиот идет впереди, периодически нервно оглядываясь. Мой ошейник давит даже больше на нее. Она жутко нервничала, когда я согласился подыграть ей, позволив нацепить эту игрушку. И почти добил, потребовав штаны с рубашкой. Девчонка сразу вспыхнула, предложив оставить ошейник единственным элементом гардероба, но только это бы смутило ее еще сильнее.