— М-м-м… хорош, — присвистывает Ливи с плохо скрываемой завистью в голосе. — Нам бы тоже поиграть с этаким жеребцом.
Я в ужасе смотрю на сестру, чувствуя, как жидкость из бокала стекает прямо на мои брюки.
— Простите, но все игры только с разрешения моей хозяйки, — отвечает мужчина совершенно бесцветным голосом.
Надо же какой послушный. Всегда бы так.
— Элли? — Тут же заискивает Мэдди.
— Нет, — бурчу, думая исключительно о пятне на брюках.
Пусть сестрицы считают меня жадной, но это лучше, чем потом снова волочить его тушу в медотсек.
— Жадина, — Ливи показательно дует губы. — С сестрами надо делиться.
— Тем более сладеньким, — вторит ей другая сестра.
— Сначала научитесь возвращать игрушки целыми, — отшучиваюсь, судорожно придумывая, что делать дальше.
План был выпить пару бокалов вина и, мило улыбаясь, слиться со стеной. К сожалению, зурх привлекает слишком много внимания. Может, оставить его здесь, а самой слинять? Ловлю хищный взгляд Оливии. Нет, оставлять совершенно точно нельзя.
— Наша крошка наконец завела собственные игрушки! — хохочет Анна. — А мы уже готовили тебе на выбор куколок. Думали, может, тебе мальчики просто не нравятся.
Надо же, какого обо мне мнения.
— Ладно, — замечает мое перекошенное лицо Ливи. — Теперь ты официально совершеннолетняя по меркам всех известных галактик и престарелая по меркам Земли, — произносит максимально торжественно сестра. — С сегодняшнего дня можешь официально иметь рабов, — подмигивает, — и не брать игрушки у старших сестер.
— Я и не брала, — фыркаю, стараясь подыграть этому фарсу.
Если только починить, добавляю уже про себя.
— Мы подготовили для тебя лучших и самых свежих, — продолжает уже Мэдди, — но ты сама выбрала самого лучшего. У тебя хороший вкус, сестренка. За тебя!
— За тебя! — сестры поднимают бокалы, радуясь моему дню рождения больше, чем я сама.
Мне ужасно хочется спрятаться от них всех, и зурх словно чувствует это. Он невозмутимо проходит вперед, переступая через все еще стоящих на коленях рабов, и опускает меня на небольшой диван у дальней стены.
— Спасибо, — произношу машинально, прячась за его широкой спиной.
Зурх молчит, лишь изредка бросая взгляд в мою сторону. Оно и к лучшему, совершенно не хочется разговаривать.