Я невольно
поежился. Как-то неприятно осознавать, что ты сидишь там, где
кто-то мучительно умирал.
И тут меня
осенило.
— Погоди.
Получается, и Фортуна с Янусом точно так же должны были убегать от
стражей?
— Именно
так, — кивнула Деметра.
— И им
тоже пришлось искать укромные места, чтобы спрятаться?
— Ну,
наверное. Иначе их бы уже давно перемололи в фарш.
— А что
еще, кроме мучительной смерти, обладает скрывающей
способностью?
— Святость
места. Сильные древние храмы, например, тоже неплохо скрывают до
поры до времени. Селения, где одновременно поклоняются многим
богам. Города, где постоянно очень много новых людей. Правда,
работает это уже значительно слабее.
— Значит,
нам нужно искать именно такое место, — задумчиво проговорил я. — А
сейчас пора выдвигаться, пока темно не стало.
— И куда
же нам идти?.. — проговорила Демка, растерянно
осматриваясь.
Я
улыбнулся и указал рукой направление.
— Во-он
туда для начала. Видишь, там стоит железный столб с проводами?
Скорее всего, где-то там есть дорога. Сможешь идти?
Деметра
тихо рассмеялась.
— Ну,
ехать-то я по-любому смогу!
—
Лентяйка, — с улыбкой взъерошив ей волосы, сказал я.
И получил
неожиданно серьезный ответ:
— А ты —
сильный.
Мое
самолюбие так радостно завиляло хвостом, что я даже отвернулся,
чтобы она ненароком не заметила эту непристойную щенячью
радость.
Мужик
должен быть брутален и хмур! А герой — эпичен и молчалив. Тогда
он...
Тут я
отвлекся от своих мужицко-героических мыслей и, уставившись на
приближающуюся к нам пугающую фигуру.
Да и было
чего испугаться!
По полю
шел улыбающийся дед. С длинной седой бородой и палкой в
руках.
Совершенно
голый.
Приблизившись к березе, он обхватил ее руками и
сделал несколько недвусмысленных движений бедрами. Потом
покружился, как дервиш, чего-то там приговаривая, и направился к
следующей березе.
— Даня...
— подал голос Лёха. — У вас что, крестьяне совсем с ума
посходили?..
— У нас
теперь нет крестьян, есть только фермеры и сторонники слияния с
природой, — пробормотал я.
— Это
что... Он так с природой сливается?
— Ну так
они по-разному это делают. Кто-то огурец, не снимая с бахчи, себе в
задницу запихивает, кто-то в рубахе льняной ходит и только талую
воду пьет. Ну а кто-то вот об березу опавшей кундалини трется,
короедов пугает. Видимо... — неуверенно предположил я.