Но это был еще не венец сбережения
солдата от убийственного огня неприятеля. В собственно окопе
прорывались многочисленные ниши и штольни, зачастую многометровой
длины, соединяющие оборонительные линии. Штольни были укреплены
надежными деревянными рамами. Некоторые из этих подземных нор
уходили вниз на двенадцать и более метров, а в других легко
размещались даже танки и железные дороги узкой колеи, по которым к
жаждущему фронту доставлялись снаряды и саперное имущество.
Многочисленные ответвления вели к нейтральной полосе и вражеским
позициям, эти кротовьи норы использовались для вылазок,
прослушивания и минных работ.
Подобно гигантской паутине, километры
таких тщательно укрепленных ходов и переходов связывали между собой
многочисленные опорные пункты, расположенные в шахматном порядке,
находящиеся во взаимной поддержке и огневой связи. Блиндажи
закапывались еще глубже, считалось нормальным, если подошва окопа
находилась на уровне самого верхнего перекрытия блиндажа,
защищенного слоями земли, балок, бетонных плит и камней,
дополнительно залитых цементом.[1]
Работы по развитию и
совершенствованию этого циклопического муравейника не прекращались
ни на мгновение на протяжении всей войны. Немудрено, что к
девятнадцатому году даже ближний тыл прифронтовой полосы выглядел
так, будто хоть сейчас готов принять бой против марсианских
захватчиков, описанных Уэллсом, со всем их устрашающим оружием. Или
его же атомных бомб[2].
И все-таки, думал Мартин, даже это
безумной сложности и трудоемкости творение рук человеческих -
человеком же и преодолевается. На каждый ход мастеров фортификации
пытливый ум находил свой ответ и в первую очередь, разумеется –
артиллерию. Невообразимый огневой смерч, извергаемый громадными
стволами, срывал до основания любую фортификацию, Тонны
лиддита в мгновение ока превращали блокгаузы из армированного
бетона и стали в дымящиеся многометровые воронки. Танки и
гусеничные транспортеры упорно ползли через сеть переходов и
траншей в сопровождении пехоты, специально обученной штурму,
вооруженной пулеметами, гранатами, огнеметами.
- Вот к чему бы полезному силы
приложили, - вслух додумал Мартин окончание мысли.
- А? – невнятно отозвался Шейн.
Говорить нормально ему мешала зажатая в зубах отвертка.
Блиндаж, в котором разместили
штурмовой взвод «тоннельных кротов», располагался как раз во второй
линии обороны, почти в тылу. Созерцание его обшитых деревом стен и
подвигло австралийца на философские размышления о природе войны и
приложении человеческой воли. Блиндаж был не только выкопан где-то
поблизости от центра Земли, но и очень хорошо благоустроен. Тонкие
перегородки делили его на каморки, в каждой из которых были
двухэтажные нары на двоих и даже проведен электрический свет. Эти
«отели влюбленных парочек» служили неиссякаемым источником грубого
солдатского юмора и подколок.