Родригес и
Олег пробежали за его спиной, занимая новую позицию.
- Кот,
пошел назад, - скомандовал Солдатенков, пока девушка поливала
огнем, расходуя второй диск. Сам фюрер не стрелял, помня, что у
него осталось только двадцать пять патронов в БАРЕ-е, а пистолет в
уличном бою не считается.
Они почти
дошли до перекрестка. Почти дошли...
Банга помог
Хохлу заправить ленту в пулемет, отступил, вскидывая оружие и
быстро крутя головой. Лицо негра было мокро от пота и блестело, как
оникс.
Банга кинул
взгляд на Леона, низко, исподлобья. Темные зрачки расширились во
всю радужку, и это почему-то особенно запомнилось Гильермо. А
затем... Доминиканец так и не понял, что случилось. Аскари то ли
пошатнулся, встав между Леоном и чужими выстрелами, то ли ... Так
или иначе, Банга получил три пули, предназначавшиеся
Боскэ.
Это было
совсем не зрелищно, никакого сравнения с эффектными попаданиями из
пулемета или снайперской винтовки, что уже видел монах. Негр нелепо
взмахнул руками, получилось почти как в театре - драматический жест
актера. Только здесь исполнитель роли собирал отнюдь не букеты от
экзальтированных поклонниц. Его оружие отлетело в сторону,
застучало об асфальт и скрылось за колесом машины.
Банга упал
на колени, затем повалился назад, пытаясь зажать раны на груди, но
сил у него не хватало даже на то, чтобы просто пошевелить пальцами.
Боскэ подполз на четвереньках к аскари, подхватил за плечи,
приподнял, чтобы раненый не захлебнулся собственной кровью. Даже
через шинель тело негра казалось невероятно костлявым.
- Я был...
- прошептал чернокожий. - Был...
Темно-красный, почти черный поток хлынул у него изо
рта, поглотив последнее слово. А может то было не слово, но
последний вздох, и аскари хотел не рассказать, но лишь сохранить
память о себе.
Олег
развернулся всем корпусом, ловя в прицел убийцу негра. Выстрелил и
на этот раз точно знал, что попал. Сразу же рядом сразу несколько
пуль раскрошили очередное стекло, выбили чешуйки краски из
блестящего синего капота. Фюрер присел за машиной, не столько
слыша, сколько чувствуя мелкую дрожь облегченного спортивного
корпуса. В него палили из трех стволов самое меньшее. С гулкими
хлопками лопались шины, автомобиль вздрогнул и просел в свисте
выходящего из колес воздуха.
Родригес
снова перенесла огонь, прикрывая командира с криком: