Риман
пригнулся, опустился на колено, прикидывая, не удастся ли удачно
пострелять по нижнему уровню, под днищами. Старый фокус уличных
перестрелок, о котором часто забывают. Нет, не удастся - слишком
много машин, слишком много колес, перекрывающих обзор, только время
и патроны зря тратить.
Ицхак
продолжил движение, с молчаливой уверенностью рептилии.
- Быстрее!
- Кот одной длинной очередью притормозил противника, заставил
умолкнуть тех, что непрерывно обстреливали Родригес.
- Готова,
пошли! - та наконец-то справилась с
пистолетом-пулеметом.
- Сними
сумку! - приказал пулеметчик. - Кинь ленту мне на шею.
Он терпеть
не мог этих синематографических «эффектов», поскольку в жизни самый
верный способ потерять боеприпас - сунуть его в неположенное место
вместо нормального подсумка. Но делать было нечего, еще с полминуты
и придется заряжать последнюю ленту.
Девушка на
мгновение застыла, соображая, о чем речь. Затем кивнула и сняла
поклажу с плеч Хохла. Тот поморщился, оскалил зубы. Родригес не
переставала огрызаться короткими очередями, и хотя «180» стрекотал
куда тише пулемета, треск над самым ухом слуха не
прибавлял.
Риман
вскинул к плечу приклад. На мгновение пожалел, что не взял что-то
автоматическое. Бешеный пулеметчик и хренова валькирия оказались
совсем рядом - было бы удобно снять обоих одной очередью. С другой
стороны, физику не обманешь, и автоматика слишком часто отправляет
пули «в молоко».
Ицхак
поймал в трезубец прицела вражескую пару и выбрал самого
опасного.
Пуля
отбросила Хохла на капот, развернув боком, пулемет вывалился из
враз ослабевших рук, повиснув на ремне. Кот сел, неловко подвернув
ногу и запрокинув голову. Лицо побледнело, словно по нему прошлись
автомобильной щеткой, разом стерев все краски, кроме белого с
оттенком синевы.
Родригес
думала недолго. Взгляд на свой «180» с полупустым диском. Взгляд на
ЛАД и понимание, что она не сможет с ним толком
управляться.
- Под
машину, - тихо и быстро сказала она. - Отлежись под
машиной.
Кот слабо
кивнул. Рядом гулко хлопнула очередная лопнувшая шина. Пули все
чаще и злее стучали в металл, выстрелы стегали по ушам.
- Удачи, -
Родригес коснулась пальцами груди Хохла, чуть выше красного пятна,
которое расползалось, словно капля чернил, только в отличие от
чернил останавливаться не собиралось.