передача. Хорошо поставленный мужской голос размеренно
читал по-французски непонятный текст. Точнее разные тексты для
разных адресатов. Часто он повторял сказанное по-немецки, реже
встречались сообщения для англоговорящих адресатов. Иногда звучали
только числа. Диктор говорил достаточно быстро, но четко, не
повторяясь. Успел услышать адресованное тебе - хорошо. Не успел -
твои заботы, станция оплаченную работу выполнила.
Хольг с непроницаемым выражением
дослушал весь блок объявлений до конца. Вынул из уха шарик и отдал
китайцу. Вздохнул, прикусил губу.
«Путь-шесть-двенадцатому» - это их
ганзе, заранее условленный с посредником код. «Сорок один - сорок
два» - это плохо. Очень плохо.
- Скорее всего, будет засада по
наводке, - кратко сообщил он компании, достаточно громко, чтобы
услышали все. Кроме негров, им вообще ничего знать не надо.
Все молчали. В любых более-менее
сработанных командах вопросы решаются без лишних слов - народ уже
притерся друг к другу и понимает с полуслова.
- Раскочегаривай ворону, -
скомандовал Хольг.
Команда повиновалась без вопросов.
Только Максвелл пробурчал со своей позиции что-то вроде «зряшная
трата денег, лучше б товара больше прихватили». Но говорил он
по-английски и в сторону, так что этим можно было пренебречь. Или
нет... похоже у стрелка снова начиналось. И это опять-таки
было скверно. Хольг тихо зверел. Внешне это выражалось в легком
подергивании губы и усиливавшейся хромоте. Взгляд командира стал
стеклянным, ничего не выражающим. Компания забегала шустрее.
Чжу и Кушнаф собрали прямо на
каменистой земле странную штуку, похожую на крошечный
аэроплан-»утку» с толкающим винтом. По размерам аппарат как раз
годился для младенца. Родригес забралась на крышу Рено и с помощью
Максвелла прикрутила там болтами другую странную штуку, похожую на
помесь катапульты и станка для ракеты. Взвела пружинный механизм
большим гаечным ключом, кратко отрапортовала:
- Готово.
Хольг достал свернутую карту,
затрепанную, клееную прозрачной лентой, покрытую разноцветными
метками. Прижал прямо к поцарапанному борту машины и углубился в
подсчеты.
Пока Кушнаф заливал в маленький бачок
«койл-ойл» из бутылки, Чжу открыл жестяную панельку, скрывавшую
самое сложное и капризное - механизм управления. Китаец порылся в
одном из многочисленных карманов, достал граненый ключ-монтаж.
Протер его о рукав, посмотрел против света и протер еще раз, для
полной чистоты.