«Каждый ведарь достоин своего
обеда. Если ведаря не приглашают к обеду - значит ведарь только
окончил завтрак»
Кодекс ведаря
Позже меня провели в менее просторные
покои. Тут уже не было той пафосности и помпезности, которые я
наблюдал немногим ранее. Зато тут была куча защитных заклинаний и
обереги по углам комнаты поблёскивали не просто так. А ещё
бородатые стрельцы возле двери просканировали меня взглядами так,
что я почувствовал кожей лучи рентгена из их глаз. Просветили
насквозь, до печёнок достали.
Провожавший служка сразу испарился,
стоило мне пересечь черту двери. Я остался один. Время осмотреться
у меня было. В эту комнату меня завели неслучайно, явно для
какого-то серьёзного разговора. А если разговор будет серьезным, то
стоит принять кое-какие меры.
– Тычимба? – проговорил я
вполголоса.
– Внимаю, хозяин, – прошелестело еле
слышно.
– Прошерсти покои на предмет
прослушки.
– Уже сделано.
– Результат?
– Три ушка заткнуты, два глазка спят.
Стукачки переведены в режим бездействия, – отчитался мой невидимый
слуга.
Сейчас мой слуга невидим, но вот в
другое время может принимать вид расплывчатой фигуры с завихрениями
дымка внутри. Мы с ним вместе заходим уже не в первую жизнь
защитника человечества, поэтому начали понимать друг друга с
полуслова.
– Тогда сиди и слушай, по возможности
– записывай! – скомандовал я всё так же вполголоса, а потом
развернулся к двери, за которой послышались уверенные шаги.
Дверь беззвучно отворилась, и на
пороге возник один из бородатых стрельцов. Он кинул внутрь комнаты
новый сканирующий взгляд, не нашёл ничего любопытного и поэтому
отшагнул в сторону, застыл у двери, взяв на изготовку серебряный
бердыш.
Этот топор на длинной рукояти скорее
дань традициям, чем необходимое оружие. В условиях помещений им
особо не помашешь, но в отличие от старинных бердышей этот может
складываться до пределов обычного топора, а также имеет несколько
неприятных сюрпризов. Вот на древке этого видны руны молний и льда,
значит, может как током шарахнуть, так и в ледовую фигуру
превратить. Поэффективнее пистолета, нельзя не признать.
Следом за стрельцом вошёл
царь-батюшка. На этот раз он был без свиты, галстук ослаблен, на
манжетах рубашки отсутствуют запонки. Неофициальный разговор может
позволить некоторую вольность по отношению к этикету в одежде.