С историей царя Квентино я оказалась не знакома, но сюжет чем-то
напоминал мифы древней Греции, чем-то подобным, для этого мира,
наверное, и являясь. Стихи были не сложные, а роль хоть и значимая,
но не большая. Я почти убедила себя в том, что ничего не посильного
на себя я не взваливаю, оставалось только надеяться, что в нужный
момент меня не настигнет боязнь сцены и я не замру в немом
оцепенение под светом софитов. Хотя какие здесь могут быть софиты,
максимум масляные лампы. Закончив обсуждение роли с господином
Арнольдом, я взяла свой листок с текстом и вернулась на кухню, где
Вася не знала куда деваться от неожиданно по набежавших
помощников.
В веселой женской компании, мы быстро управились и с ужином, и с
заготовками для завтрашнего праздника, потому у меня осталось
достаточно времени, чтобы заучить текст.
Весь день у меня прошел как в тумане, предстоящий выход на сцену
заставлял меня нервничать все сильнее с каждым часом, пока Вася не
подсунула мне небольшой графинчик с яблочным сидром. Вкусный,
словно лимонад, напиток придавал мне какой-то легкости и веселья,
потому, уже без дрожи в коленях я отправилась к актерам на сборы.
Мне начесали волосы, выразительно подвели глаза, одели на голову
серебристый ободок и платье прямого кроя на бретелях. Для местных
порядков, на сколько я успела понять, оголенные по плечи руки были
неприемлемы, но сцена должна дарить своему зрителю волнующее
зрелище.
Небольшая сцена была собрана в саду, прямо напротив больших
стеклянных дверей, из которых вот-вот должны были появиться гости.
По замыслу режиссера, все действо должно было происходить в лучах
уходящего солнца. Красиво и драматично с точки зрения Арнольда, и
практично и экономно с точки зрения Гермонда, которому не нужно
покупать множество свечей, чтобы осветить сцену.
Все актеры уже собрались и толпились за сценой, вытаптывая
ухоженный газон, когда дворецкие распахнули двери на террасе.
Первой появилась очень красивая женщина, с гордой осанкой, сложной
прической из сияющих золотом волос, в пышном нарядном платье, на ее
шеи и в ушах ярко сверкали украшения. Она вела за собой гостей,
словно заботливая гусыня выводок птенцов. Догадаться, что это и
есть госпожа Златослава было не сложно. Я буквально сверлила ее
ревнивым взглядом, стоя под прикрытием широкой туи. Так хотелось,
чтобы она споткнулась, спускаясь с террасы, чтобы с ее лица слетела
эта победная улыбка, но каждый шаг женщины был легок и грациозен. Я
проследила за ней до кресла, в которое она опустилась, расправив
вокруг себя юбки и кокетливо выставив кончик туфельки. В числе
последних, быстрым шагом, полянку пересек Дарен, усаживаясь рядом
со своей женой. Я тяжело вздохнула, заметив, как Златослава
положила свою руку на подлокотник мужчины. Мне не придется играть
роль обманутой жрицы. Я и так чувствую себя обманутой и
растоптанной.