Пока я это думал, руки-ноги, «на автомате», без малейшего
участия с моей стороны, жали педали, крутили руль и ворочали рычаг
переключения передач, направив древнюю машину к высохшему дереву,
что располагалось в низинке, метрах в двухстах от развалин
фермы.
Остановив грузовик недалеко от криво торчащего из земли ствола,
я посмотрел на офицера.
- Машину не глуши. Иди на тот бархан и с его вершины понаблюдай
вон в том направлении. – офицер вновь дал дурацкую команду, ткнув
пальцем в каком-то нелогичном направлении: - Да не бери карабин, я
отсюда присмотрю.
Я, не отрывая взгляда от потемневших от злости глаз «особиста»,
демонстративно медленно отстегнут свою «самозарядку» от самодельных
защелок и выпрыгнул из кабины. Этот офицерик мне не был прямым
начальником, и категорический приказ быть постоянно при оружии за
территории части он «перебить» не мог.
Тяжелые берцы глубоко увязали в песке, за моей спиной мерно
тарахтел на холостом ходу двигатель «Трумена», а я не торопясь
двигался к вершине бархана. Мимо меня сновали темно-серые, юркие
ящерки, пролетела смелая стрекоза, больше никакой живности на
сыпучем песке я не заметил. Минут через пять, вспомнив свои лыжные
навыки, ставя ноги «елочкой» и опираясь на приклад карабина я
вскарабкался на песчаный гребень.
Передо мной раскинулась бело-желтое нагромождение барханов,
теряющаяся где-то в дали, и не имеющая никаких ориентиров. Я
обернулся к автомобилю, как будто хотел получить от сидящего в
кабине офицера дополнительные указания, когда боковым зрением засек
какое-то мельтешение слева…
Из-за гребня соседнего бархана, как черт из коробочки, появился
человеческий силуэт. Он нелепо взмахнул руками, сделал огромный
прыжок, а в сторону полетело что-то черное и извивающиеся, чтобы
через долю мгновения исчезнуть в яркой вспышке. Этот момент
отпечатался в моей памяти, как на фотографической карточке – кто-то
зарядом плазмы сжег на лету метровую змею. Следующий огненный
сгусток рванул ко мне, падающему навзничь назад, за песчаный
гребень. Я успел зажмуриться и испугаться, над моим лицом
прошелестело и пролетело мимо что-то настолько обжигающее, что я
услышал, как трещат мои волосы.
Звуки выстрелов и пересвист пуль уже не показались такими
опасными. Я позволил себе пролежать на спине буквально секунду,
слушая, как бухает в груди, ставшее огромным, сердце, потом
перевернулся на живот и шустро пополз к гребню песчаной горы, сбоку
от вершины.